Эрнст хаас: Фотограф Эрнст Хаас (Ernst Haas)

Фотограф Эрнст Хаас (Ernst Haas)

Эрнст Хаас (Ernst Haas) родился в Вене, в семье крупного чиновника, работника правительства, 2 марта 1921 года. Мать Эрнста очень любила искусство, и эту любовь старалась передать сыну. Когда он был ребёнком, она стремилась привить ему вкус к чувству прекрасного. У матери и сына всегда была духовная связь. И даже после того, как имя Хааса стало известным всему миру, Эрнст всегда прислушивался к мнению матери. Даже в их переписке, которая длилась долгие годы, главными темами были эстетика и искусство.

Эрнст Хаас фотографией стал серьезно заниматься в начале сороковых прошлого века. Учился в институте графических искусств. После начала Второй Мировой войны поступил на работу в одну из фотостудий Вены. После того, как война закончилась, преподавал фотографию в отделении Красного Креста в Европе. Именно в это время ему и попала в руки книга «Камера поэтов» («The Poet’s Camera»). В ней работы лучших фотографов США иллюстрировались стихами. Книга очень впечатлила молодого фотографа. Она познакомила его с творчеством старых мастеров. Эрнст увидел, как объект из вполне реальной жизни становится ирреальным поэтическим образом. Уже достаточно знакомый с искусством, Хаас ощутил, как слияние поэтических образов и образов визуальных могут воздействовать на человека. Он душой почувствовал взаимодействие этих столь разных способов самовыражения художника.

В 1946 году Эрнст наконец то приобрел двухобъективный Роллейфлекс с размером кадра 6х6 сантиметров. Это был его первый собственный фотоаппарат. Сам Хаас любил рассказывать, как он обменял его на черном рынке на 10 килограммов маргарина. А маргарин этот он получил в подарок на свой двадцатипятилетний юбилей. Но Роллейфлекс служил Эрнсту недолго. Его заменила Лейка. Она, конечно, уступала по качеству серьезному среднеформатному аппарату, но зато была во много раз удобнее в работе.

Стоит заметить, Эрнст Хаас не относил себя к поклонникам какой то определенной техники. Даже спустя много лет он говорил своим студентам, что то, каким вы фотоаппаратом пользуетесь — не имеет ни малейшего значения. Главное, что вы должны видеть сами. А зафиксировать то, что видите вы, может любой фотоаппарат.

Ближе к концу сороковых годов Эрнст Хаас познакомился с журналисткой Инге Морат. Инге показала работы Эрнста главному редактору популярного журнала «Heute». После этого молодые люди стали работать вместе: она писала статьи, а он иллюстрировал их своими фотографиями. Интересно то, что Инге потом тоже стала известным мастером в фотоискусстве.

В 1949 году Хаас на страницах журнала «Heute» публикует свой фоторепортаж о возвращении австрийских военнопленных на родину, в Вену. Чуть позже этот же репортаж опубликовал самый известный в ту пору иллюстрированный журнал «Life». Эта работа принесла Эрнсту Хаасу известность. Интересно, что этот факт нельзя обьяснить актуальностью темы. Даже наоборот – ведь в то время практически все печатные издания были полны фотографиями на эту тему. Первые пленные вернулись домой сразу после окончания войны, а последние были освобождены через десятилетие. Их лица на обложках журналов были очень колоритны. Пленники делились своими историями о всех ужасах, которые довелось им пережить на чужбине. Среди всего этого изобилия снимков, работы Эрнста Хааса резко выделялись из общего ряда. Они были намного художественнее, интереснее.

После этой публикации Хаас получил предложение стать штатным фотокорреспондентом «Life». Но от предложения он отказался, предпочел остаться свободным фотографом. Но, тем не мене, другое предложение он принял – вступил в только что открытое фотоагентство «Magnum Photos», куда его пригласили Роберт Капа и Анри Картье-Брессон. У агенства тогда не было никаких перспектив, оно было никому не известно и состояло только лишь из самих учредителей.

Первым приглашенным его членом стал Эрнст Хаас. Но после того, как погиб Роберт Капа, Хааса включили в правление агентства, а в 1959 году он был избран президентом «Magnum Photos».

В самом начале пятидесятых Эрнст Хаас переезжает в Америку. В США он поселился в Нью-Йорке, так как считал его раем для уличной фотографии. Позднее Хаас вспоминал о том, как очаровал его этот город, его ритм, открытость жителей. То, как мирно в нем уживаются люди разных национальностей и рас. Точнее, стараются ужиться. Как писал Хаас, если и есть в Нью-Йорке что-то постоянное, так это постоянные изменения, преобразование старого, образование нового, разрушение и строительство…Хоть фотографов в Нью-Йорке было и предостаточно, Хаас не затерялся среди них. Часть его работ стали иконами «Большого Яблока» середины прошлого века.

Цветной фотографией Эрнст стал заниматься еще в 1949 году. О том, что переход от черно-белой фотографии к цветной стал тогда для него естественным, мастер писал позже. Он стремился к этому, нуждался в этом, уже был готов к этому переходу. Как раз в это время стала доступной цветная фотоплёнка. Хаас не вступал в возникающие тогда дискуссии – что лучше: цветная или чёрно-белая фотография. Он одинаково любил и ту, и другую. Но, тем не мене, несмотря на любовь к черно-белой, к середине пятидесятых годов Хаас почти полностью переключается на фотографию цветную.

То, что Эрнст Хаас первым стал работать в фотографии с цветом, конечно же сказать нельзя. Основной принцип получения полноцветного фотографического изображения описал Луи Дюко дю Орон, ученый из Франции, ещё в середине 19 века. Художественной цветной фотографией начали заниматься уже в конце 19 столетия. Многие мастера достигали в этой сфере выдающихся результатов, например русский фотограф Сергей Прокудин-Горский объездил многие уголки России и запечатлел виды сотен городов и сёл страны.

Его пейзажи восхищают и сейчас. Но, тем не менее, именно Эрнста Хааса считают пионером в цветной фотографии. И считают заслуженно. Он одним из первых в истории фотографии стал использовать цвет как основной объект съемки, а не только как изобразительный элемент. Хаас посредством света и цвета выражал суть увиденного им, заставил цвета и краски жить собственной жизнью. Но, в то же время, эти цвета на работах Хааса не теряли связи с реальностью. Даже делая снимки динамических сцен на длинной выдержке, Эрнст достигал узнаваемости своих героев.

На протяжении всех пятидесятых годов Хаас много публиковался. В основном это были журнальные публикации фоторепортажей. Своими работами фотограф доказал, что цветная фотография может на равных соперничать с чёрно-белой не только в плане передачи информации, но и в художественном плане. Эрнст Хаас успеха добился довольно быстро. По итогам опроса 243 известных критиков и теоретиков в области фотографии и искусства, издателей. музейных работников и других специалистов высокого уровня, проведенного журналом «Popular Photography» в 1958 году, был опубликован список десяти лучших фотографов современности. Вот этот список: Ансел Адамс, Ричард Аведон, Анри Картье-Брессон, Альфред Эйзенштедт, Эрнст Хаас, Филипп Халсман, Юсуф Карш, Гьен Мили, Ирвин Пенн, Юджин Смит. Примечательно, что тогда ешё молодой фотограф занял достойное место в этом ряду.

В 1962 году в Нью-Йоркском Музее Современного искусства состоялась выставка цветных работ Эрнста Хааса. Её куратором был Эдвард Стэйхен, один из самых известных фотомастеров 20 столетия. Он назвал Хааса мастером, свободным духом, не ограниченным рамками теории и традиций. По его мнению, талант Хааса вырвался на свободу и нашел ту красоту, которая не имеет аналогов в мировой истории фотографии. Джон Зарковский, директор Музея современного искусства, тоже с восхищением отзывался о Хаасе.

Он считал, что Хаас разрешил противоречие между цветом как смысловым элементом в фотографии, и цветом, как не несущем никакой смысловой нагрузки декоративным экраном. По словам Зарковского, Хаас сделал цвет объектом изображения. До него никто не смог так выразить радости такого видения.

Между тем, через несколько лет Джон Зарковский первооткрывателем цветной художественной фотографии предъявил фотографическому миру Уильяма Эгглстона, который к работе в фотографии с цветом пришел лет на десять позже, чем Эрнст Хаас. Непонятно, почему к тому времени непререкаемый авторитет в фотоискусстве Зарковсекий заявлял это. Причем, об Эгглстоне Зарковский писал почти теми же словами, что и о Хаасе. Эрнст Хаас работал очень много, работал до самой своей смерти. Его снимки публиковались в различных известных и авторитетных журналах, он принимал участие в многочисленных фотовыставках, издавал книги. Общим тиражом около полумиллиона экземпляров вышел его знаменитый фотоальбом «The Creation». Кроме фотографического творчества, Эрнст Хаас занимался общественной работой, преподавал, занимался философией и теорией фотографии, отдавал этому много сил. Так же он много писал о связи фотографии с поэзией, с музыкой и другими видами искусства. «Я композитор, только ноты у меня другие» — говорил о себе мастер. Фотографию он называл языком, на котором он научился писать и прозу, и поэзию.

Не стало Эрнста Хааса 12 сентября 1986 года. Анри Картье-Брессон через три дня после смерти друга в своем дневнике написал, что Хаас был самой чуткостью, обладал глубоким умом, знанием мира, его цвета и истории с самых давних времен, осведомленным в истории и теории различных культур, человеком невероятного обаяния. Все свои знания Хаас выражал в своих фотографиях. По словам Картье-Брессона, Эрнст Хаас исчез стремительно, как комета, но после себя оставил длинный след изящества и человеческого понимания. «Я так и слышу, как бы он смеялся и подтрунивал надо мной, если бы прочел то, что я о нем написал» — добавил Картье-Брессон в конце той записи.

Copyright by TakeFoto.ru

Хрестоматия. Цыганков П.А. Эрнст Б. Хаас о функциональном сотрудничестве как условии преодоления конфликта и достижения политической интеграции

Теория международных отношений: Хрестоматия. Цыганков П.А. Эрнст Б. Хаас о функциональном сотрудничестве как условии преодоления конфликта и достижения политической интеграции

Цыганков П.А.

 

Источник: Теория международных отношений: Хрестоматия /

Сост., науч. ред. и коммент. П.А. Цыганкова. – М.: Гардарики, 2002. С. 316–320.

 

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста

на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания

 

Политическая интеграция, наиболее продвинутой формой которой является сегодня Европейский союз, рассматривается в науке о международных отношениях как институциализация политического процесса между двумя или более государствами. Широко распространенные в наши дни исследования действительно актуального феномена международной интеграции, независимо от теоретических предпочтений их авторов, во многом базируются на теории функционализма, основные положения которой были разработаны английским исследователем Дэвидом Митрани в период между двумя мировыми войнами¹. С точки зрения Митрани, предпосылкой международного сотрудничества является расширение неполитических задач, с которыми (по мере технического прогресса) все более непосредственно сталкиваются национальные правительства. Решение этих задач требует действий не столько политических элит, сколько совместной, функциональной работы экспертов в конкретных сферах деятельности. При этом, согласно выдвинутой Митрани концепции рамификации, функциональное сотрудничество в одной сфере, в одной технической области, порождает потребность в таком же сотрудничестве в другой сфере, в другой технической области. В свою очередь, это ведет к необходимости создания специализированных национальных институтов для координации сотрудничества и таким образом – к ускорению процесса политической интеграции. При этом следует начинать с ограниченных экономических проектов, которые воспринимаются гораздо легче, чем «крупные политические повороты». Поскольку для их осуществления от государств не требуется отказа от собственной политики, а достаточно лишь простого сходства интересов в конкретной области, добиться утверждения и реализации таких проектов относительно легче.

Таким образом, функционализм предлагает не просто расширение межгосударственного сотрудничества в отдельных сферах, которое [с.316] носило бы чисто технический характер. Он видит в нем путь к достижению политической цели – интеграции государств в более широкую общность через постепенное отмирание их суверенитетов. Функционализм решительно порывает с тремя господствовавшими в первой половине XX в. традициями в изучении международных отношений. Во-первых, это традиция юридического подхода, который рассматривает международную политику с позиций публичного международного права, регулирующего взаимодействия между суверенными государствами и генерирующего тот «нормативный взрыв», свидетелями которого мы стали в последние десятилетия XX в. Во-вторых, традиция политической истории, для которой характерен примат государства, понимание международной политики как конфигурации межгосударственных отношений, подчиненных в основном внутриполитическим целям. В-третьих, это традиции реалистского подхода, где государство является центральным актором, а основной акцент делается на межгосударственные конфликты и противоборство как главную черту международной политики. Функционализм, напротив, рассматривает национальное государство как слишком узкое для решения новых экономических, социальных и технических проблем, которые могут быть решены только на уровне международного сотрудничества. Поэтому межгосударственные отношения должны быть перестроены так, чтобы «вертикальную» территориальную замкнутость заменить на действенные «горизонтальные» структуры, администрация которых будет координировать межгосударственное сотрудничество в конкретных сферах. Это позволит устранить экономические и социальные причины конфликтов, а затем постепенно и безболезненно преодолеть государственные суверенитеты. В результате длительной эволюции сотрудничество между государствами станет столь тесным, а их взаимозависимость столь высокой, что будет не просто немыслим вооруженный конфликт между ними, будет достигнуто состояние необратимости. Международная среда претерпит глобальные изменения, благодаря которым солдаты и дипломаты уступят место администраторам и техникам, отношения между канцеляриями – прямым контактам между техническими администрациями, а защита суверенитетов – прагматичному решению конкретных вопросов. Таким образом, наряду с прагматизмом, функциональному подходу к исследованию интеграционных процессов присуща и некоторая нормативность. Очевидно и практическое влияние функционализма, особенно на создание и развитие Организации Объединенных Наций и, в частности, такого ее института, как ЭКОСОС (Социальный и экономический совет Объединенных Наций), получившего мандат на координацию межгосударственной деятельности в соответствующих сферах. В Хартии ООН уделено значительное внимание именно ее функциональным [с.317] обязанностям, а Генеральная Ассамблея формирует такие институты, как Конференция Объединенных Наций по торговле и сотрудничеству и Организация Объединенных Наций по индустриальному развитию. Но именно реальное применение положений функционализма в практике международной интеграции обнаружило его недостатки.

Во-первых, его следствием стала слишком большая децентрализация международного сообщества, определенная дисперсия его усилий. Громоздкие и многочисленные технические организации породили новые проблемы координации. Одновременно появилась и опасность того, что параллельно падению значения государственного суверенитета будет происходить рост суверенитета специализированных организаций. Так, представитель МОТ на конференции в Сан-Франциско отказывался от субординации ООН во имя суверенитета своей организации. Во-вторых, обнаружилось, что в реальной практике международной интеграции функциональное сотрудничество не ведет автоматически к «отмиранию суверенитета». Более того, европейский процесс показал, что особенно болезненной является именно проблема передачи государствами «в общий котел» части их политической и военной компетенции. В-третьих, само функциональное сотрудничество нуждается в подкреплении его мероприятиями политического характера.

Преодолеть недостатки функционализма и вместе с тем сохранить и развить все лучшее, что было наработано в его рамках, попытались приверженцы неофункционализма: Э. Хаас, Л. Линдберг, Ф. Шмиттер, Л. Шейнеман и др. Неофункционалисты подчеркивают, что для успеха интеграции необходимы структурные условия, которым должны отвечать государства (например, политический плюрализм, консенсус относительно фундаментальных ценностей), и отмечают, что логика функциональной интеграции носит не механический, а вероятностный характер и сам этот процесс зависит от множества факторов. В частности, Э. Хаас критикует Митрани за недостаточно полное рассмотрение роли власти в интеграционном процессе, подчеркивая, что власть неотделима от благосостояния. По его мнению, ориентированная на силу правительства деятельность в рамках международных программ может эволюционировать в сторону деятельности, направленной на рост благосостояния.

Вместе с тем Хаас не только не отвергает выдвинутую Митрани концепцию рамификации, но и опирается на нее, развивая собственный подход, который он называет концепцией «разлития» («spill over»). На основе изучения опыта европейской интеграции 1957 г. он приходит к выводу о том, что опыт выгоды от сотрудничества в одной области в рамках международной организации (Европейского общества угля и [с.318] стали) стал стимулом для поддержания его участниками интеграции в других областях, включая создание общего рынка.

Одновременно Хаас приходит к выводу о том, что прагматические интересы и ожидание экономической выгоды «эфемерны», если не подкрепляются глубокими идеологическими и культурными соображениями. В отсутствие таких соображений процесс политической интеграции с неизбежностью будет неустойчивым и обратимым. Если окажется возможным удовлетворить прагматически обоснованные ожидания, не пытаясь значительно расширить интеграцию, то сотрудничающие стороны не поддержат план такого расширения. В этом, как полагает Хаас, кроется одно из важных ограничений прагматически обоснованных ожиданий выгоды.

Эрнст Хаас не только развил основные положения функционализма и сделал попытку преодолеть присущие ему недостатки, но и дополнил его теорией систем². В результате он во многом усовершенствовал функционалистскую концепцию, хотя ему и не во всем удалось преодолеть указанные недостатки.

Несколько слов об авторе цитируемого ниже фрагмента. Эрнст Б. Хаас – профессор Университета Беркли (США), один из основателей неофункционалистских подходов к исследованию проблем интеграции на примере Западной Европы. Наряду с вопросами интеграции и теории функционализма со второй половины 1980-х гг. Э. Хаас занимается проблемами национализма. Последние исследуются им в контексте теории обучения, корни которой лежат в психологической науке и которая прослеживает изменения во внешнеполитических действиях и политике государства в целом преимущественно как обучение. В 1991 г. выходит ключевая для данного направления его работа о М.С. Горбачеве. Изменения в советской внешней политике периода «перестройки» он рассматривает как результат извлечения его лидерами уроков из прошлого (т.е. «обучения»). Но Хаас использует эту теорию не как психолог, а как социальный конструктивист (с позиций бурно развивающегося в последние годы социологического направления в науке о международных отношениях): он имеет в виду обучение [с.319] не отдельных лидеров, а обучение социальных общностей, коллективов. В частности, концепции национализма он придает роль идеологии, которая помогает государству и обществу пройти необходимый этап в своем развитии. В этом смысле для него органична концепция общественного прогресса как движения от низшего к высшему, от простого к сложному. Вклад Хааса в изучение функционального сотрудничества как средства преодоления конфликтов и развития интеграционных процессов остается настолько существенным, что основные работы Хааса, в том числе и цитируемая ниже, входят в программы всех университетских факультетов, где изучаются международные отношения. [с.320]

 

Примечания

 

¹ См.: Mitrany D.A. Working Peace System. An Argument for the Functional Development of International Organization. 4th ed. L, 1946.

Вернуться к тексту

² Подробнее об этом см.: Dougherty I.E., Pfaltzgraff R.L. Contending Theories of International Relations. 3rd ed. N.Y., 1990. Ch. 10.

Вернуться к тексту

Сайт создан в системе uCoz

Ernst Haas / Фотографы / Дневники фотографов

«Человек, стоявший у истоков классической цветной фотографии»,»пионер в цветной фотографии»,»отец» цветного фото — такими эпитетами награждают, обычно, замечательного фотографа Эрнста Хааса, родившегося в Вене 2 марта 1921 года.

Цветной фотографией Эрнст стал заниматься еще в 1949 году.Конечно, нельзя сказать что Эрнест Хаас первым стал работать с цветной фотографией, ведь художественной цветной фотографией начали заниматься уже в конце 19 века (вспомним, хотя-бы, Прокудина-Горского). Но Хаас, безусловно, был одним из первых фотографов, кто стал использовать цвет как основной объект съемки, а не только как изобразительный элемент. Его умение взаимодействовать с цветом и светом рождало настоящие произведения искусства. За свою творческую жизнь Хаас успел попутешествовать и создать 4 фотокниги: «Создание», «Америка», «Германия», «Гималайские странствия». Также он снимал для лучших журналов, таких как Life, Vogue и другие. Выставки его работ с успехом проходили в престижных музеях Европы и Америки.Эдвард Стейхен назвал Эрнста Хааса «свободным, не стеснённым узами теории и традиций духе, который, вырвавшись за пределы привычного мира, нашёл Красоту, несравнимую ни с чем, что было до него в истории фотографии». Кроме фотографического творчества, Эрнст Хаас занимался общественной работой, преподавал, занимался философией и теорией фотографии, отдавал этому много сил. Так же он много писал о связи фотографии с поэзией, с музыкой и другими видами искусства. «Я композитор, только ноты у меня другие» — говорил он о себе. Фотографию он называл языком, на котором он научился писать и прозу, и поэзию. Не стало Эрнста Хааса 12 сентября 1986 года. Анри Картье-Брессон через три дня после смерти друга в своем дневнике написал, что Хаас был самой чуткостью, обладал глубоким умом, знанием мира, его цвета и истории с самых давних времен, осведомленным в истории и теории различных культур, человеком невероятного обаяния. Все свои знания Хаас выражал в своих фотографиях. По словам Картье-Брессона, Эрнст Хаас исчез стремительно, как комета, но после себя оставил длинный след изящества и человеческого понимания. «Я так и слышу, как бы он смеялся и подтрунивал надо мной, если бы прочел то, что я о нем написал» — добавил Картье-Брессон в конце той записи.

«Я наблюдаю, как красота рисует саму себя. Когда этот процесс достигает своей кульминации, я делаю снимок»

«Все ограничения находятся в тебе самом — скажи мне что ты видишь и я скажу кто ты.»

Ernst Haas.

ХААС, Эрнст. Artdic

АМЕРЛИНГ, Фридрих (Amerling, Friedrich von, 1803-1887) БЛААС, Эжен (Blaas, Eugene de, 1843-1931) ВАГНЕР, Отто (Wagner, Otto, 1841-1918) ВАЛЬДМЮЛЛЕР, Фердинанд (Waldmuller, Ferdinand, 1793-1865) ДАНХАУЗЕР, Жозеф. (Danhauser, Josef., 1805-1845) ДОННЕР, Георг. (Donner, George., 1693-1741) КЛИМТ, Густав. (Klimt, Gustav., 1862-1918) КОКОШКА, Оскар. (Kokoschka, Oskar., 1886-1980) КОХ, Йозеф. (Koch, Joseph Anton., 1768-1839) КУБИН, Альфред. (Kubin, Alfred., 1877-1959) МОДЕЛ, Лизетта (Model, Lisette., 1901-1983) НИТШ, Герман. (Nitsch, Hermann., 1938-) ПАХЕР, Михаэль. (Pacher, Michael., 1435-1498) ПЕРМОЗЕР, Бальтазар. (Permoser, Balthasar., 1651-1732) РАЙНЕР, Арнульф. (Rainer, Arnulf., 1929-) РОТХАУГ, Александр. (Rothaug, Alexander., 1870-1946) УАЙТРЕД, Рейчел. (Whiteread, Rachel., 1963-) ХААС, Эрнст. (Haas, Ernst., 1921-1986) ХОГЕР, Рудольф. (Hoger, Rudolf Alfred., 1877-1930) ХУНДЕРТВАССЕР, Фриденсрайх. (Hunderwasser, Fridensraih., 1928-2000) ШИЛЕ, Эгон. (Schiele, Egon., 1890-1918)

ХААС, Эрнст ХААС, Эрнст. La Suerte de Capa. Pamplona. Spain. 1956 г. ХААС, Эрнст. Sunbathers. Vienna. 1946-1948 ХААС, Эрнст. London. 1951 г. ХААС, Эрнст. Binoculars. NY. 1952 г. ХААС, Эрнст. Traffic. New York. 1963 г. ХААС, Эрнст. Tobago Wave. Caribbean. 1968 г. ХААС, Эрнст. The Cross. NY. 1966 г. ХААС, Эрнст. Route 66, Albuquerque, New Mexico. 1969 г. ХААС, Эрнст. (Haas, Ernst., 1921-1986) известный австрийский фотожурналист ХХ в., внёсший огромный вклад в развитие и признание цветной фотографии. Родился в Вене, Австрия, в семье крупного чиновника, работника правительства. С самого детства его приобщали к искусству. Мать очень любила искусство и эту любовь старалась передать сыну. Когда он был ребёнком, она стремилась привить ему вкус, чувство прекрасного. Увлечение фотографией пришло к будущему мастеру уже в совершеннолетнем возрасте. Первую свою камеру (двухобъективный «Роллейфлекс», 6х6 см) Хаас приобрел за несколько килограммов маргарина (подарок к его юбилею), когда ему было 25 лет. Его заменила «Лейка». За свою жизнь, мастер сменил немало фотоаппаратов и всегда утверждал, что не имеет значения какой у вас объектив. Главное — видеть. Учился в институте графических искусств. После начала Второй Мировой войны поступил на работу в одну из фотостудий Вены. После того, как война закончилась, преподавал фотографию в отделении Красного Креста в Европе. Значительное влияние на становление фотографа в своё время оказала книга «Камера поэта», которая поразила его гармоничным сочетанием поэзии и работ признанных американских фотографов. Больше всего Хаас любил уличную фотографию и считал своей вечной любовью черно-белую фотографию, хотя и ушел от нее с переездом в Штаты. В 1949 г. Хаас на страницах журнала «Heute» публикует свой фоторепортаж о возвращении австрийских военнопленных на родину, в Вену. Чуть позже этот же репортаж опубликовал самый известный в ту пору иллюстрированный журнал «Life». Эта работа принесла Хаасу известность. После этой публикации Хаас получил предложение стать штатным фотокорреспондентом «Life». Но от предложения он отказался, предпочел остаться свободным фотографом. По приглашению Роберта Капы Хаас присоединился к фотоагентству «Magnum Photos» в 1949 г., развивая сотрудничество с Капой, Анри Картье-Брессоном и Вернером Бишофом. После того, как погиб Р. Капа, Хааса включили в правление агентства, а в 1959 г. он был избран президентом «Magnum Photos». Хаас переехал в США в 1951 г., а вскоре после этого начал экспериментировать с цветной пленкой Kodachrome. В США он поселился в Нью-Йорке, так как считал его раем для уличной фотографии. Хаас сделал удивительные циклы фотографий, которые стали настоящими символами города. Здесь его ждал ошеломляющий успех. Он регулярно публикуется и выставляется во многих галереях. Он стал главным фотографом в цвете 1950-х гг. В 1953 г. журнал «Life» опубликовал свой новаторский 24-страничный цветной эссе о фотографии в Нью-Йорке. «Life» впервые опубликовал такую большую серию цветных фотографий. В 1962 г. ретроспектива его работ была первой выставкой цветной фотографии, проводимой в Музее современного искусства Нью-Йорка. На протяжении всей своей карьеры Хаас много путешествовал, фотографируя для «Life», «Vogue» и «Look», а также многих других влиятельных изданий. Хаас был лидером по числу проданных изданий: его «Творение» имело тираж более 500 тысяч экз. Его называли универсальным фотографом: он одинаково успешно работал с жанрами городской и пейзажной фотографии, абстракцией и репортажем, как в цвете, так и в черно-белом представлении. Разносторонне развитая личность, помимо фотографии он интересовался подготовкой рекламных кампаний. Немногие знают, что автор рекламного образа сигарет «Marlboro» со скачущим ковбоем — именно Хаас. Автор четырех книг: «Творение» (1971 г.), «В Америке» (1975 г.), «В Германии» (1976 г.) и «Гималайское паломничество» (1978 г.). Позднее были опубликованы «Цветная фотография» (1989 г.), «Эрнст Хаас в черно-белом» (1992 г.) и «Цветокоррекция» (2011 г.). Хаас получил премию «Хассельблада» в 1986 г., в год его смерти. Анри Картье-Брессон через три дня после смерти друга в своем дневнике написал, что Хаас был самой чуткостью, обладал глубоким умом, знанием мира, его цвета и истории с самых давних времен, осведомленным в истории и теории различных культур, человеком невероятного обаяния. Все свои знания Хаас выражал в своих фотографиях. По словам Картье-Брессона, Хаас исчез стремительно, как комета, но после себя оставил длинный след изящества и человеческого понимания. Студия Ernst Haas, расположенная в Нью-Йорке, продолжает управлять наследием Хааса, помогая исследователям и контролируя все проекты, связанные с его работой.

Haas Sohn

Все началось когда коммерсанты Вильгельм Эрнст Хаас старший и его сын Вильгельм Эрнст Хаас младший в 1854 году купили литейный цех в Нойхоффнунгсхюттен в Гессене, Германия. С самого первого момента отец с сыном имели представление о будущем развитии компании и стремились к инновациям. Расширение, а также последующие открытия предприятий и заводов стали результатом постоянно растущих успехов. Вскоре после основания предприятия начинается период производства печей и кухонных плит.

Начиная с 1995 года предприятие работает под своим нынешним названием, продолжая при этом традиции румбургского производственного предприятия «Rukov», на котором кроме прочего выпускали нагревательные элементы и плитки. В 2001 году было начато производство пеллетных печей. Сегодня фирма HAAS+SOHN – это единственная компания, предлагающая полный ассортимент продукции в своей сфере, она стала специалистом по инновационным каминным печам с теплообменниками. Ассортимент включает в себя абсолютно все, начиная с каминных топок, продолжая каминными, изразцовыми и пеллетными печами и заканчивая сборными каминами и кухонными плитами.

Уже в течение нескольких десятилетий HAAS+SOHN относится к числу самых успешных производителей каминных печей и кухонных плит. В штате фирмы 450 работников, а ее производственные предприятия расположены в нескольких странах Европы, при этом фирма имеет плотную сеть дистрибьютеров в Центральной Европе, являясь лидером в этом регионе.

С момента основания компании HAAS+SOHN и до сегодняшнего дня, основой успеха и быстрого развития на европейском рынке, были знания и навыки, полученные в течение десятилетий производства каминов и печей. Всё это делает торговую марку HAAS+SOHN незаменимым, высококачественным и ценным брендом для потребителя. Дизайн, инновации и качество продукции этого бренда получили множество признаний по всей Европе.

ДИЗАЙН

Разрабатывая свои модели, мы стремимся к первоклассному дизайну и богатому разнообразию форм. Благородные материалы, качественная разработка и широкая палитра цветов объединяют внешний вид наших печей и их функциональность, создавая одно гармоничное целое. Наши изделия создают уютную и неповторимую атмосферу.

ИННОВАЦИИ

Инвестиции в научно-исследовательские разработки и охрану окружающей среды осуществляются на уровне фирмы, ориентированной на технические стандарты и масштабы будущего. Прогрессивные инновации, такие как Clean technology, заменяемый теплообменник у каминных/изразцовых печей и каминных топок, существенно более высокий коэффициент тепла, передаваемого теплообменником, а также уникальные на мировом уровне печи для низкоэнергетических домов, делают нашу продукцию неповторимой.

КАЧЕСТВО

Качество самого высокого уровня означает более высокие требования к технике, функциональности и оснащению. Проверенные производственные процессы, а также использование самых современных производственных технологий, доступность запчастей и первоклассный сервис лежат в основе предлагаемого нами высоко уровня качества. И именно это делает наши изделия прекрасной и долгосрочной инвестицией.

Photo-Club Montreuil slv11 — Club92Cmcas IEG

Haas est véritablement considéré aujourd’hui comme le « père de la photographie couleur ».

Aucun photographe n’avait travaillé avec autant de succès à exprimer la joie pure, physique, de voir», déclare John Szarkowski, conservateur du musée d’Art moderne de New York,



Extraits du carnet de notes d’Ernst Haas (Page 62)
Villes (texte écrit en 1982 pour Bayashi Oumi)
Les villes exercent une attraction étrange sur les personnes qui y vivent. Certaines villes ont le pouvoir de modeler les gens qui deviennent alors pour toute leur vie New-yorkais, Parisiens, Tokyoïtes, Viennois. Je me suis toujours posé la question » à quel moment les gens font la ville et inversement à quel moment la ville crée ses propres gens ? » 

Je suis né à Vienne, dans cette ville qui est la seule au monde à ne pas appartenir à un pays. L’empire a laissé place à un pays petit qui concentre tous ses pouvoirs dans une seule grande ville ; Vienne. Dans un sens, je suis sûr que Vienne m’a moi aussi modelé d’une certaine manière. Vienne comme Kyoto a toujours été — et est toujours je suppose — une ville culturelle très attractive, la Mecque de la musique classique. Je suis très heureux d’être né là-bas, bien que je sois ravi d’habiter désormais à New-York. Si j’étais resté là-bas, je n’aurais pas été aussi productif qu’à New York ; cette ville insuffle une véritable envie de travailler, elle vous extirpe une force incroyable. J’y vis actuellement et je suis toujours autant fasciné par ses vibrations et son agitation qui en émanent constamment. 

Vienne et New York sont quasiment les deux villes au monde les plus opposées l’une de l’autre. La première, historique berceau de l’aristocratie, dont les valeurs traditionnelles vont à l’encontre même de notre monde moderne ; et la seconde, New York, cette grande métropole, ce monde dans un monde, cette solution dans la solution, qui chaque jour grandit et décline à la fois. 

Lorsque l’on me demande pourquoi je préfère photographier des paysages urbains, je réponds à cela que les bâtiments survivent aux hommes et ils forment à eux seuls un ensemble que tout un chacun peut aisément interpréter. Un peu comme les vêtements que les gens portent dans la rue. Neufs ou déjà portés, élégants ou quelconques, voyants ou modestes. Tout un chacun peut puiser ses influences ici et là dans différentes cultures et y découvrir ses charmes.







Prenez l’exemple de New York ; rien n’est courbe, tout est carré, rectangulaire. Une île toute en roche dont le nom-même évoque la dureté de la ville. Pour répondre à votre deuxième question, je dirais que le New York des années 50 était différent de celui de 1981. Dans les années 50, l’élégance était de mise et partout où j’allais on pouvait palper le glamour de la ville la plus connue au monde. J’ai aimé sentir ce rythme-là, j’ai aimé la manière directe qu’avaient les gens de parler, j’ai aimé la mixité entre les différentes cultures. 

Tout ceci a durablement changé. Le rythme est toujours là mais la qualité de vie a dramatiquement baissé. Maintenant les gens ont peur. Les rues sont sales, des crimes y sont commis : et il est trop tard maintenant, on ne pourra plus jamais revenir en arrière. Mais New York reste New York, cette ville toujours en avance sur tout, qui vous entraîne dans son grand tambour, qui vous force à toujours aller plus vite, regarder toujours plus haut en direction de ses buildings et de leurs vitres dans lesquelles tout renvoie à sa propre image. Une sorte d’effet d’optique en mouvement constant. 

Depuis 30 ans, les lignes que dessinent New York me fascinent toujours autant. Lorsque je sors dans les rues avec mon appareil, j’essaye de capter la magie que renvoie cette ville. Ces couleurs, ces bruits, ce ciel bleu azur même la nuit, avec ces lumières qui rendent la ville si légère. C’est bien la combinaison de différents styles d’architecture qui rend cette magie possible. Le beau et le laid sont tellement proches l’un de l’autre que cela a presque créé un style à part entière. 

A chacun de découvrir son visage de New-York, sa propre beauté. Rien n’est évident dans cette ville, mis à part sa mutation perpétuelle. Création, transformation, construction, destruction. 

Tout cela me garde en vie et me rend proche de cette ville, qui continue de me fait vibrer à la fois à l’intérieur et à l’extérieur.







Ernst Haas
Né en 1921 à Vienne. Décédé en 1986 à New York.


Encensé comme l’un des photographes les plus reconnus et importants de tous les temps, Ernst Haas étudie la médecine, mais son goût pour l’art l’entraîne vers l’image. En 1947, il présente une première exposition à Vienne. À peine deux ans plus tard, à la suite de la publication de ses photographies sur le retour des prisonniers de guerre autrichiens, il est invité à intégrer l’agence Magnum, la coopérative internationale de photographes.
Haas s’installe aux États-Unis en 1951. Durant les trente prochaines années, il voyagera énormément et photographiera pour un large éventail de publications, dont Life, Vogue, Der Stern ou Geo. En parallèle, il connaît un succès grandissant pour ses photographies de plateau cinéma ainsi que quatre ouvrages importants : La Création (1971), L’Amérique (1975), En Allemagne (1976) et Himalaya (1978).
Haas a présenté de nombreuses expositions de photographies durant sa vie, aux États-Unis et en Europe. Ses uvres ont été exposées notamment par les institutions suivantes : la photokina (Cologne) le Photomuseum (Munich), le musée du XXe siècle (Vienne), La Fotogalería (Madrid) et, à New York, l’Asia House, l’International Center of Photography, l’IBM Gallery et le Museum of Modern Art. Par ailleurs, son uvre fait l’objet de la première exposition du MoMA consacrée à la photographie en couleurs d’un artiste individuel (Ernst Haas / Color Photography, 1962). En effet, Haas est considéré comme l’un des précurseurs de la photographie en couleurs.
Depuis sa mort en 1986, Haas fait toujours l’objet d’expositions dans les musées et de publications telles que Ernst Haas Color Photography (1989) ou Ernst Haas in Black and White (1992). L’Ernst Haas Studio (New York) continue de faire vivre l’héritage du photographe ainsi que sa contribution au monde de la photographie en supervisant tous les projets liés à son oeuvre.

Ernst Haas brief biography and appreciation
Posted on September 14, 2007
About Haas no less a photographer than Cartier-Bresson said , “For me Erst was sensitivity itself….”


Haas was born March 2, 1921 in Vienna, Austria and died September 12, 1986 in New York City. Photographer and photojournalist who was influential for his innovations in colour photography. His wonderful photographs include scenes and people just after WWII through to his later experimentations in abstract light and form. He received the Hasselblad Award in 1986.
He said these beautiful, penetrating, things about photography;
“A picture is the expression of an impression. If the beautiful were not in us, how would we ever recognize it?”
“I am not interested in shooting new things – I am interested to see things new.”
“There is only you and your camera. The limitations in your photography are in yourself, for what we see is what we are.”
“With photography a new language has been created. Now for the first time it is possible to express reality by reality. We can look at an impression as long as we wish, we can delve into it and, so to speak, renew past experiences at will.”

Ernst Haas began his photographic career in the 1940s in Vienna, rising to fame following the publication of his photo essay on returning prisoners of war from Russia. Haas chanced upon his subjects at Vienna’s train station after a fashion shoot was cancelled. In 1951, Haas visited America and decided to make his home in New York, and it was at this point in his career that he began to photograph in color and establish himself as one of the early pioneers of color photography. Haas later became renowned for his work with motion photography of bullfights, nature and athletics. He also found success in the corporate advertising market with campaigns for companies such as Marlboro, Chrysler and Volkswagen.
MUNICH, 1948 — Austrian-American photojournalist Ernst Haas. 




Ernst Haas (1921-1986)


Révélé par un reportage poignant sur le Vienne d’après-guerre et le retour des derniers prisonniers autrichiens, Ernst Haas (1921-1986) est l’un des premiers photographes cooptés par les fondateurs de l’agence Magnum en 1950.

ERNST HAAS

Эрнст Хаас (Ernst Haas)


Эрнст Хаас (Ernst Haas) родился 2 марта 1921 года в Вене в семье крупного правительственного чиновника. Его мать – ярая любительница искусства – с детства пыталась привить мальчику вкус к прекрасному. Даже после того как Хаас стал известным фотографом, он продолжал прислушиваться к советам матери – они переписывались в течение многих лет, при этом едва ли не главную часть их писем составляли вопросы эстетики, искусства и тому подобное.

Эрнст серьезно занялся фотографией в начале 1940-х годов. Некоторое время он учился в Институте графических искусств, во время Второй мировой войны работал в фотостудии в Вене, в 1945 году преподавал фотографию в европейском отделении Американского Красного Креста. В это время ему попалась книга «Камера поэта» («The Poet’s Camera») в которой фотографии лучших американских фотографов сочетались с поэтическими строками. Книга произвела на молодого человека большое впечатление, в ней он познакомился с творчеством своих предшественников, увидел, что реальный объект на фотографии может превращаться в ирреальный поэтический образ, смог сравнить воздействие поэтических строк и зрительных знаков, почувствовать взаимодействие этих, на первый взгляд трудно совместимых способов художественного самовыражения.

В 1946 году Эрнст Хаас приобрел первый в своей жизни фотоаппарат – это был двухобъективный Роллейфлекс с размером кадра 6*6 квадрантных сантиметров. Он любил рассказывать, что обменял его на черном рынке на … 10 килограммов маргарина, который в свою очередь получил в подарок на двадцатипятилетие! Вскоре он сменил его на Лейку, которая хотя и уступала среднеформатной камере в качестве, но была намного удобнее в использовании. Нужно сказать, что Хаас не относился к апологетам той или иной техники: «Не имеет не малейшего значения, какой фотоаппарат вы используете», – учил он своих студентов много лет спустя, – «Любой из них может зафиксировать то, что вы видите. Но вы должны ВИДЕТЬ».

В конце 1940-х годов он познакомился с журналисткой Инге Морат, которая показала его работы главному редактору известного журнала «Heute». Некоторое время они работали вместе: Морат писала статьи, а Хаас делал фотографии. Кстати сказать, позднее Инге тоже стала известным фотографом.

В 1949 году Эрнст Хаас сделал фоторепортаж о возвращающихся в Вену австрийских военнопленных. Фотографии были напечатаны в «Heute», а несколько позже в «Life» – самом популярном иллюстрированном издании того времени. Публикация сразу сделала его знаменитым. Это никак нельзя объяснить актуальностью темы, скорее наоборот – печатные издания были переполнены подобными репортажами: первые военнопленные были освобождены сразу после войны, последние вернулись домой десятилетия спустя, многие выглядели весьма колоритно на обложках журналов, могли поделиться интересными историями об ужасах плена и тому подобное. Но фотографии Хааса резко выделялись из общей массы, прежде всего благодаря своим художественным особенностям.

Сразу же после публикации ему предложили стать штатным фотокорреспондентом «Life», но молодой человек решил остаться свободным фотографом. Вместо этого, он принял предложение Роберта Капы и Анри Картье-Брессона и вступил в недавно открытое фотоагентство «Magnum Photos». В то время это было еще малоизвестное агентство, с неясными перспективами, состоящее только из учредителей – Эрнст Хаас стал его первым приглашенным членом. После гибели Капы он был включен в правление, а в 1959 году был избран президентом агентства.

В начале 1950-х годов Хаас переехал в Соединенные Штаты. Он поселился в Нью-Йорке, считая этот город раем для уличной фотографии: «Меня очаровал его ритм, открытость его жителей», – вспоминал он позднее, – «Мне нравилось, что в нем уживаются вместе люди разных рас – или, по крайней мере, стараются. … Если в этом городе есть что-нибудь постоянное, то это постоянные изменения, образование нового, преобразование старого, строительство, разрушение». Фотографов в Нью-Йорке было в избытке, но Эрнст Хаас не затерялся в общей массе, многие из его фотографий стали иконами «Большого Яблока» середины XX столетия.

Первые эксперименты Хааса с цветной фотографией относятся к 1949 году. «Переход (от черно-белой фотографии к цветной – А.В.) был для меня вполне естественным. Я стремился к этому, нуждался в этом, был к этому готов, а тут и цветная пленка стала доступна», – писал фотограф. И продолжал: «Я не понимаю всех этих вздорных дискуссий «цвет против черно-белого». Я люблю и то и другое». Однако, несмотря на любовь к черно-белой фотографии, в первой половине 1950-х годов он практически полностью от нее отходит.

Нельзя сказать, что Хаас стал первым работать с цветом – основные принципы получения цветного изображения описал в середине XIX века французский ученый Луи Дюко дю Орон; с начала XX века многие фотографы время от времени обращались к цвету, получая вполне приемлемые, а иногда – выдающиеся результаты. И все же Хааса вполне заслужено называют пионером цветной фотографии. Он – может быть первым в истории – стал использовать цвет не только как важный изобразительный элемент, но и как основной объект съемки, выражая средствами света и цвета суть увиденного. Он заставил краски жить самостоятельной жизнью, но они не теряют связи с действительностью – даже снимая динамические сцены с длинной выдержкой, фотограф умудрился сделать своих героев вполне узнаваемыми.

В 1950-х годах Эрнст Хаас опубликовал в различных журналах множество фоторепортажей, которые показали, что цветная фотография может соперничать со своей черно-белой сестрой, как в плане передачи информации, так и в плане художественности. Он быстро добился успеха: в 1958 году журнал «Popular Photography» провел опрос среди 243 известных художественных критиков, учителей, издателей, музейных работников, других представителей творческой интеллигенции. Они выбрали 10 лучших фотографов современности: Ансел Адамс, Ричард Аведон, Анри Картье-Брессон, Альфред Эйзенштедт, Эрнст Хаас, Филипп Халсман, Юсуф Карш, Гьен Мили, Ирвин Пенн, и Юджин Смит. Как видно, Эрнст Хаас – тогда еще совсем молодой фотограф – оказался в очень хорошей компании.

В 1962 году состоялась выставка цветных фотографий Хааса в Нью-йоркском Музее современного искусства. Выставку курировал один из самых знаменитых фотографов XX века Эдвард Стейхен, который назвал Хааса «свободным духом, неограниченным рамками традиций или теории, который вырвался на свободу и нашел красоту, не имеющую аналогов в истории фотографии». После Стейхена директором Музея современного искусства стал Джон Зарковский которому принадлежит следующее высказывание:

«Цвет в цветной фотографии зачастую представляет собой ничего не значащий декоративный экран между зрителем и изображенным на снимке элементом. Эрнст Хаас разрешил это противоречие, сделав само ощущение цвета объектом изображения. Никто до него не смог так выразить радость Видения».
Интересно отметить, что несколько лет спустя Зарковский открыл Уильяма Эгглстона, пришедшего к цветной фотографии лет на десять позднее Хааса. По не совсем понятным причинам Зарковский, который к тому времени стал непререкаемым авторитетом в мире фотографии, писал об Эгглстоне как о первооткрывателе цветной художественной фотографии, при этом использовал практически те же выражения, как в вышеприведенной цитате.

Эрнст Хаас много работал до самой смерти. Его фотографии печатались в самых престижных журналах, он постоянно участвовал в выставках, издавал книги – его знаменитый альбом «The Creation» вышел суммарным тиражом почти полмиллиона экземпляров. Он много сил и времени уделял общественной работе, преподавал, занимался теорией и философией фотографии, писал о связи фотографии с другими видами искусства, в частности с музыкой и поэзией. «Я композитор – только ноты у меня другие», – писал он. Или в другой раз: «Фотография – это язык, на котором я научился писать и прозу и поэзию».

Хаас умер 12 сентября 1986 года. «Для меня Эрнст был самой чуткостью, он обладал невероятным обаянием и глубоким умом, знанием мира – его цвета, его истории с самых древних пор, знанием различных культур; и это знание он живо выражал в своих фотографиях», – записал в своем дневнике Анри Картье-Брессон три дня спустя, – «Он исчез стремительно, подобно комете, оставив после себя длинный след человеческого понимания и изящества». И, словно устыдившись нахлынувших на него чувств, добавил: «Я так и слышу, как бы он смеялся и подтрунивал надо мной, если бы прочел эти строки».

Статью разместила: Любовь Шелпакова

© Ernst Haas / Magnum Photos
Que font deux photographes quand ils se rencontrent ? …Ils se photographient. Souvent, on perçoit de la malice dans ces regards inversés, ce qui n’empêche pas une vision documentaire, lorsqu’on dévoile un dispositif de prise de vue. L’exposition met en lumière une grande diversité de pratiques et d’attitudes des photographes envers l’image qu’ils donnent d’eux-mêmes ou de leurs collègues. Parmi les plus passionnantes, on trouvera des images nous montrant les rapports subtils entre un photographe et son modèle. 
À l’instar des peintres, les photographes pratiquent l’autoportrait. Mais à la différence des peintres qui interrogent leur visage en un regard introspectif, les photographes sont plus démonstratifs et se mettent en scène en tant que photographes. Leur univers technique est toujours présent dans ces autoportraits, comme un gage de leurs compétences techniques. Certains ne manquent pas d’en faire étalage, affichant ainsi ce péché mignon qu’on observe fréquemment chez les « amateurs-experts » [1]. 
Les photos de presse montrant une meute de photographes sont légion et l’exposition en présente bien sûr de beaux exemples. Souvent, la présence de confrères dans l’image est inévitable. Cela relativise un peu l’aura de la photo d’actualités en cassant le mythe du photojournaliste « aventurier-solitaire-témoin-sans-frontière ». Pour certaines de ces photos de presse, on nous fait voir le contexte, soit en contrechamp, soit en élargissant le champ pour montrer l’image avant recadrage. C’est le cas, par exemple, pour cette célèbre photo de Nick Ut dont je vous présentais le recadrage ici et qui figure aussi dans l’exposition. 
Ces nombreuses pratiques sont présentées dans le musée en plusieurs parties distinctes, dans lesquelles les repères historiques ne manquent pas. À côté de ce noyau, deux autres salles sont réservées, l’une à la photo de presse et l’autre à un fonds récemment acquis d’images de l’agence Magnum. L’exposition réussit, de façon originale, à nous convaincre encore une fois de l’immense richesse et de la grande multiplicité des regards possibles en photographie. Elle emmène le public dans les coulisses, lui permettant de regarder par dessus l’épaule du photographe, en lui donnant la délicieuse sensation d’assister à la fabrication des images.

 l’oeuvre de Haas va bien au-delà de son incontestable maîtrise de la composition, de ses cadrages rigoureux, de ses abstractions esthétiques et colorées, de son sens de la symbolique visuelle, puissante et dense : c’est notre perception même de la réalité qu’il questionne incessamment. Que ces photos soient figuratives ou abstraites, c’est aussi à mon avis le paysage intérieur de l’homme lu que le photographe dépeint. Et, c’est incontestablement là le signe des plus grands.Ernst Haas faisait aussi partie de ces photographes boulimiques, tel un Gary Winogrand, pour lesquels l’acte photographique étaient aussi important que la photographie elle-même. En témoignent ces 350.000 diapositives qu’il a laissé à sa mort, fruit de son inépuisable production. L’auteur du livre a pu en compulser 200.000 à Londres et celles qu’il a rassemblées dans cet ouvrage sont inédites dans leur immense majorité : elles montrent combien le talent de Haas était multi-facettes. Comme beaucoup de ses collègues, il poursuivait en parallèle de ses commandes et assignments un travail plus personnel. C’est plutôt celui-ci qui est mis en avant dans Color Correction et qui montrent des photos « beaucoup plus nerveuses, libres et ambiguës, en un mot (…) beaucoup plus radicales » selon William Ewing, commissaire de l’exposition et auteur de l’ouvrage, que celles qui lui valurent la célébrité. Ernst Haas a t-il pensé qu’on ne les comprendrait ou ne les apprécierait pas pour les garder par devers lui pendant si longtemps ? La question reste entière. Mais « il reste que ces œuvres sont d’une grande complexité et rivalisent avec tout ce qu’on a pu voir par la suite » toujours selon William Ewing.

Эрнст Хаас: крестный отец цветной фотографии | Фотобудка

Чтобы хорошо фотографировать самому, нужно учиться у великих фотографов, чьи работы являются достояниями искусства. Одним из таких авторитетов в мире фотографии является Эрнст Хаас.

Он поздно начал фотографировать, но искусством увлекался с самого детства. Его мать была поклонницей живописи и много рассказывала сыну о композиции, стиле, цвете. Молодой человек поступил в институт графических искусств и занимался фотографией в студии, но Вторая мировая война нарушила его планы стать знаменитым портретистом. Хаас уходит на фронт. Лишь вернувшись с войны он получает свой первый фотоаппарат, который он выменял на 10 килограммов маргарина. Первые его работы = это натюрморты, но постепенно Хаас начинает пробовать и другие виды съемки. Его первой заметной работой стала серия фотографий австрийских военнопленных, которые возвратились на родину. Этот репортаж так отличался на фоне остальных, что популярный журнал Life размещает его у себя и приглашает Хааса войти в штат, но тот предпочитает остаться свободным художником. Так из любителя-самоучки он стал авторитетом.

Важным элементом формирования стиля Эрнста стало увлечение поэзией. Свои снимки он называл “застывшей музыкой стиха” и стремился передать в каждом кадре историю. Постепенно к 50-ым годам он начинает экспериментировать с цветной пленкой, делает кадры с малой глубиной резкости, что приводит к ошеломительным результатом. Его первые цветные серии заложили основы фотографии, потому что еще никому не удавалось передать такое очарование живой жизни на снимках.

Одним из главных приемов Хааса стало использование длинной выдержки, которое размывало окружающие предметы и оставляло центр композиции нетронутым. Так фотохудожник стремился передать полноту жизни и ее камерность. Одним из главных вдохновений для Хааса стал Нью-Йорк. Он первый сделал цветной репортаж про Большое яблоко, который вошел в историю, как лучший документальный городской репортаж. Умер художник в 1989-ом году от инсульта, но оставил после себя огромное количество работ, по которым сейчас учатся художники со всего мира.

Эрнст Хаас | Международный центр фотографии

Эрнст Хаас родился в Вене и начал изучать фотографию в Graphische Lehr und Versuchsanstalt в Вене за шесть лет до того, как приобрел свою первую камеру в 1946 году. После нескольких работ, связанных с фотографией, ему предложили должность в Life и его первую художественную статью » Возвращение военнопленных »был опубликован в журналах Heute и Life в 1949 году. Это побудило Роберта Капа пригласить Хааса присоединиться к агентству Magnum, международному кооперативу, основанному Капой, Анри Картье-Брессоном, Джорджем Роджером и Чимом (Дэвид Сеймур).В том же 1949 году Хаас приобрел Leica и начал экспериментировать с цветной фотографией — средой, в которой его работы наиболее известны. Его «Волшебные образы Нью-Йорка», цветное фото-эссе на двадцати четырех страницах, появившееся в журнале LIFE в 1951 году, было его первой длинной цветной работой в печати. На протяжении 1950-х и 1960-х годов Хаас работал как в черно-белом, так и в цветном исполнении, сотрудничая с журналами LIFE, Look, Vogue и Holiday. Он также работал фотографом для фильмов, среди которых «Фараоны», «Неудачники» и «Маленький большой человек».Хаас был президентом Magnum в 1959–1960 гг. И вторым режиссером «Библии» (первым директором был Джон Хьюстон) в 1966 году. Книга его фотографий «Сотворение» (1971) в конечном итоге была продана тиражом более 300 000 экземпляров.
Эрнст Хаас первым начал использовать цветную фотографию в то время, когда она считалась хуже черно-белой в качестве средства для серьезных творческих фотографов. Его новаторское использование медленной скорости затвора, которое придавало многим его снимкам иллюзию движения, и его акцент на аудиовизуальных презентациях (работы со звуком, поэзией и изображениями) открыли много возможностей в цветной фотографии и мультимедийном искусстве.Хотя он известен своими цветными фотографиями, черно-белые изображения Хааса являются одними из самых ярких, запоминающихся и красивых изображений послевоенной Европы и Америки, что было продемонстрировано на выставке его работ ICP в 1993 году.
Лиза Хостетлер

Handy и другие. Отражения в стеклянном глазу: Работы из Международного центра коллекции фотографии, Нью-Йорк: Bulfinch Press совместно с Международным центром фотографии, 1999, стр. 217-18.

Эрнст Хаас: Коррекция цвета — Фотографии Эрнста Хааса

«Мне надоела очевидная реальность, и я нахожу свое восхищение преобразованием ее в субъективную точку зрения.Не касаясь своего предмета, я хочу подойти к моменту, когда благодаря чистой концентрации зрения скомпонованная фотография станет больше сделанной, чем полученной. Без описательной подписи, оправдывающей свое существование, он будет говорить сам за себя — менее описательный, более творческий; менее информативный, более наводящий на размышления; меньше прозы, больше поэзии ».
— Эрнст Хаас из «О цветной фотографии», DU, 1961

В галерее Christophe Guye в Цюрихе открылась небольшая, но вдохновляющая выставка ранее неизведанных цветных изображений Эрнста Хааса.Выставка последовала за публикацией недавно выпущенной книги о Haas под названием Color Correction . (Первый экземпляр Steidl уже распродан.)

Хаас, который чаще всего ассоциируется с яркой цветной фотографией, прославился своими коммерческими работами. (Он был первым, кто сфотографировал человека из Мальборо.) Однако другая его личная работа действительно проливает свет на силу его чувствительности и его истинного мастерства.

К сожалению, эта сторона его творческой деятельности хранилась в тайне при жизни фотографа.

«Эти изображения обладают большой изысканностью и соперничают (а иногда и превосходят) лучших из своих коллег», — говорит Юинг, показывая работы «гораздо более резкие, свободные, загадочные и неоднозначные, чем его знаменитые работы».

В 1962 году первая выставка цветной фотографии, Ernst Haas Color Photography , прошла в престижном Музее современного искусства в Нью-Йорке, и только четырнадцать лет спустя цветная фотография будет представлена ​​в музее еще раз с Color. Фотография Уильяма Эгглстона.

В стороне от Szarkowski

Несмотря на то, что работа Хааса была представлена ​​широкой аудитории и стала важной вехой в истории медиа, она не оказала такого же влияния на развитие карьеры художника. Напротив: выставка, запланированная Эдвардом Стейхеном, известным в то время фотографом и куратором MoMA, в конце концов, действительно увидит ее предшественник Джон Шарковски. С этим сдвигом в кураторском визионере Жарковский навязывает другой вкус.Имея обязанность довести до конца идею Стейхена, но стремясь отстаивать свои собственные и непохожие идеи, Сарковски испытывал кроткий энтузиазм по поводу художника и выставки Ernst Haas Color Photography, а похвалы в сопровождающих его текстах были почти слабыми.

Стейхен, когда-то выступавший за изобразительность, то есть за субъективную фотографию, ценил глубокое использование Хаасом камеры, в то время как Сарковский, с другой стороны, предпочел менее приукрашенное настроение; более жесткий модернистский подход, вдохновленный американским подходом.Именно это игнорирование и столкновение личных интересов в конечном итоге и ошибочно исключили Хааса из канона цветной фотографии; его бесспорный талант стал жертвой циклических споров о том, какой должна быть художественная фотография.

Сделав свои первые цветные фотографии в 1949 году, Хаас был членом престижного агентства Magnum. Известный в основном своими заказными работами, в которых он создавал влиятельные образы, такие как культовые рекламные ролики Marlboro Man, задолго до того, как это было поручено другим художникам, работы Хааса оказали большое влияние на более поздних художников, таких как Ричард Принс, Марк Куинн или Роберт. Лонго.Используя цвет также в своих личных работах, с живописным языком, временами напоминающим работы художника Эдварда Хоппера, Хааса называют поэтом-фотографом. Хаас кадрировал и абстрагировался, фотографировал против света и не в фокусе и использовал отражения и крупные планы, чтобы загадывать видимое. Интересно и повседневно, некоторые из его личных фотографий напоминают таких, как Ли Фридлендер или Стефан Шор.

Формальный язык Хааса перекликается с прошлыми десятилетиями, но одновременно является чрезвычайно современным.Работы Хааса, которые часто снимали в дюймах от объекта под острым и неожиданным углом, были дальновидными. Лирический, вызывающий воспоминания и выразительный, но в то же время точный, художник отошел от очевидной реальности, находя увлекательное преобразование ее в субъективную точку зрения.

Вначале Стейхен писал:

«По моей оценке, мы пережили эпоху в фотографии. Это свободный дух, не ограниченный традициями и теорией, который пошел и нашел красоту, не имеющую аналогов в фотографии.»

Краткая биография:

Эрнст Хаас родился 2 марта 1921 года в Вене, Австрия, он был вторым сыном Эрнста Хааса, высокопоставленного чиновника в австрийском правительстве, и Фредерики, который поддерживал его с раннего возраста. детство, чтобы продолжить свои творческие усилия. 1946 год. Хаас приобрел свою первую камеру Rolleiflex на черном рынке в обмен на 10 килограммов маргарина, полученные на его 25-летие. Менее чем через десять лет — и тогда он был еще новичком в этой профессии — Хаас был выбран для участия в эпической выставке «Семья человека».Эдвард Штайхен, считающийся вершиной своей карьеры, придерживался доступного и даже ностальгического стиля фотографии: тур Family of Man длился пять лет и закончился в 1961 году, за год до открытия Ernst Haas Color Photography в MoMA. Хаас работал с такими журналами, как DU, Heute, а затем опубликовал крупные фоторепортажи в LIFE, для которых в 1953 году Хаас опубликовал первый цветной фоторепортаж в истории журнала «Образы волшебного города», одновременно развивая тесные связи с Вернером Бишофом , Анри Картье Брессон и Роберт Капа.Последний побудил его следовать своему собственному видению, Хаас начинает снимать на Leica и экспериментировать с первыми цветными пленками в 1949 году. В 1959 году он был избран президентом Magnum, опубликовав при этом множество книг и получив при жизни множество наград, таких как Международная премия Hasselblad Foundation и Goldenes Verdienstkreuz des Landes Wien, оба в 1986 году, незадолго до его смерти. Эта недавно обнаруженная работа была впервые представлена ​​в 2010 году во время выставки Rencontres d’Arles во Франции.

Эрнст Хаас | Австрийский фотограф

Эрнст Хаас (родился 2 марта 1921 года, Вена, Австрия — умер 12 сентября 1986 года, Нью-Йорк, Нью-Йорк, США), фотожурналист австрийского происхождения, который оказал влияние на свои инновации в цветной фотографии.

Юношеские интересы Хааса разделились между медициной и живописью, но после Второй мировой войны он отказался от обоих в пользу фотографии. Его ранние фотографии были экспериментами с абстрактным светом и формой.Когда в 1947 году Хаас стал штатным фотографом фотожурнала Heute («Сегодня»), он переключил свое внимание с абстракции на фотожурналистику. После публикации своего первого заметного фото-эссе «Возвращение военнопленных» его пригласили в престижное международное агентство фотожурналистов Magnum Photos. Вскоре после этого он создал фоторепортаж «Чудо Греции», который снискал ему международную репутацию.

В 1950 году Хаас переехал в Нью-Йорк, а в 1953 году сделал фото-эссе «Нью-Йорк» для журнала Life .Хотя это были первые цветные фотографии, которые он сделал в цвете, редакция Life предоставила проекту разворот на 24 страницы, беспрецедентную длину для цветного фоторепортажа. Затем Хаас написал цветные эссе о Париже (1955) и Венеции (1956), оба из которых имели одинаковый успех. Благодаря таким проектам быстро выросла его репутация человека, который сломал стереотип использования только черно-белых фотографий в фотожурналистике. Использование цвета в его изображениях добавило радости и яркости знакомым, казалось бы, приземленным моментам повседневной жизни.

В 1962 году Хаас устроил персональную выставку цветных фотографий в Музее современного искусства в Нью-Йорке. В следующем году была опубликована его первая книга фотографий Elements . В этих изображениях природных форм Хаас заново исследовал абстрактный дизайн и расширил свои исследования цвета, чтобы достичь почти импрессионистических эффектов. После этой книги он написал Сотворение (1971), В Америке (1975), В Германии (1977) и Гималайское паломничество (1978).

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишись сейчас

Эрнст Хаас — Steidl Verlag

Это сервис веб-аналитики.

Процессинговая компания

Google Ireland Limited
Google Building Gordon House, 4 Barrow St, Dublin, D04 E5W5, Ирландия

Цели данных

• Маркетинг
• Объявление
• Веб-аналитика

Используемые технологии

Атрибуты данных

• IP-адрес (анонимный)
• Информация о браузере (тип браузера, ссылающиеся страницы / страницы выхода, файлы, просматриваемые на нашем сайте, операционная система, отметка даты / времени и / или данные о посещениях)
• Данные об использовании (просмотры, клики)

Собранные данные

В этом списке представлены все (личные) данные, которые собираются с помощью этого сервиса.

• IP-адрес
• Дата и время посещения
• Данные об использовании
• Путь щелчка
• Обновления приложений
• Информация о браузере
• Информация об устройстве
• Поддержка JavaScript
• Посещено страниц
• URL перехода
• Загрузки
• Версия прошивки
• Информация о местонахождении
• Закупочная деятельность
• Взаимодействие с виджетами

Правовая основа

В дальнейшем правовая основа для обработки персональных данных, требуемая ст.6 I 1 GDPR указан.
Арт. 6 п. 1 с. 1 лит. GDPR

Место обработки

Европейский Союз

Срок хранения

Срок хранения зависит от типа сохраненных данных. Каждый клиент может выбрать, как долго Google Analytics будет хранить данные перед их автоматическим удалением.

Получатели данных

• Alphabet Inc.
• Google LLC
• Google Ireland Limited

Перевод в третьи страны

по всему миру

Дополнительная информация и отказ

https: // инструменты.google.com/dlpage/gaoptout?hl=de

Нажмите здесь, чтобы отказаться от этого процессора во всех доменах https://safety.google/privacy/privacy-controls/

Щелкните здесь, чтобы прочитать политику конфиденциальности обработчика данных https://policies.google.com/privacy?hl=en

URL политики в отношении файлов cookie https://policies.google.com/technologies/cookies?hl=en

Эрнст Хаас, проектируемый — Дэвид Кэмпани

«Эрнст Хаас, проектируемый» — это эссе Дэвида Кэмпани, написанное для книги Abstrakt , коллекции фотографий, выбранных Эрнстом Хаасом для двухпроекторного 25-минутного фильма, над которым он работал до своей смерти в 1986 году.Фотографии охватывают всю его карьеру в цвете с 1952 по 1984 год. Некоторые из фотографий были показаны в первом цветном выпуске журнала Life , посвященном рассказу Хааса 1953 года в Нью-Йорке «Образы волшебного города», и на его персональной выставке 1962 года. «Эрнст Хаас: цветная фотография» в Музее современного искусства, первая цветная ретроспектива в этом учреждении. На фотографиях в книге представлены самые разные абстракции — от уличного мусора до разорванных плакатов и других найденных предметов. Хаас считал этот проект кульминацией своей работы в фотографии.

Выписка из реферата:

[…]

Когда широкая публика слышит термин «слайд-шоу», они, вероятно, подумают либо о праздничных снимках, сделанных для собравшейся семьи, либо о блестящих корпоративных презентациях. Оба были обычным опытом фотографа второй половины двадцатого века. «Слайд-шоу» также является одним из тех терминов, как «рабочий стол», «папка» или даже «аэрография», которые живут в цифровой культуре, чтобы сделать наши компьютерные технологии похожими в аналоговом смысле.Даже в вашем смартфоне, вероятно, есть функция, которая мгновенно превращает ваши снимки в слайд-шоу. Но в наши дни вряд ли у кого-нибудь есть настоящий слайд-проектор, и понятие art слайд-шоу едва ли существует в массовом воображении.

Тем не менее, с момента его создания с помощью этого формата были созданы новаторские художественные произведения. Даже Альфред Штиглиц, один из первых поборников фотографии как искусства, посвятил несколько лет совершенствованию изображений для проецирования.Стиглиц совершенно справедливо интуитивно догадался, что важнейшим и наиболее чистым свойством фотографии является света . Проецируемое изображение — чистый свет. Фотопечать — это совсем другое средство.

Итак, слайд-шоу должны занять довольно значительное место в канонах фотографии и искусства. Они этого не делают. История фотографии на протяжении десятилетий строилась вокруг дискурса музея с его подтверждением выставленной гравюры, которая функционировала как предмет коллекционирования, а также как изображение.У проекции вообще нет объекта. Это совершенно несущественно. Действительно, музеи даже не знают, как относиться к слайд-шоу. Это выставки? События? Показы? Спектакли? События? Должны ли они быть в пространстве галереи или в кинотеатре? Являются ли они основным способом представления фотографии или чем-то новым и дополнительным? Историкам искусства еще труднее оценивать художественные достоинства этого формата, возможно, потому, что слайд-шоу было тем самым средством, с помощью которого они установили и обучали своей дисциплине.

Хаас впервые познакомился с захватывающими возможностями запрограммированного слайд-шоу через своего молодого помощника Тодда Вайнштейна. Это было примерно в 1971 году. Хаас только что опубликовал The Creation , свою провокационную и экспериментальную попытку рассказать библейский миф о Бытии в последовательных цветных изображениях, снятых по всему миру. У Вайнштейна были связи с Харви Ллойдом, художником-абстракционистом, который продвигал технологию слайд-шоу, которую он впервые испытал в Лаборатории дизайна, экспериментальной мастерской, проводимой в Нью-Йорке известным арт-директором Алексеем Бродовичем (и посещаемой такими светилами фотографии, как Ричард Аведон. , Дайан Арбус, Ева Арнольд, Лизетт Модель и Гарри Виногранд).

В 1970-х и начале 1980-х годов Haas сделал несколько слайд-шоу с разными темами и разными подходами к секвенированию. Форма была апеллирована по ряду причин. Во-первых, Хаас долгое время думал о фотографиях не как об отдельных изображениях, а как о элементах, которые должны быть связаны в поэтические последовательности. Этого можно было достичь на печатных страницах, как он сделал для The Creation и его более поздних книг, и очень разными способами на экране. Во-вторых, Хаас был большим меломаном и часто думал о фотографии через метафоры музыки, с ее мелодиями, гармониями и ритмами.Слайд-шоу, структурированное с течением времени, имело звуковое сопровождение. И последнее, но не менее важное: проекция была просто лучшим способом представить цветную фотографию в эпоху Хааса. Сделать отпечатки с нежными оттенками его любимой 35-миллиметровой прозрачной пленки Kodachrome было почти невозможно. Либо нужно было сделать принт Cibachrome, который преувеличивал контраст и насыщенность; печать с переносом красителя, которая была дорогостоящей; или прозрачная пленка должна была быть скопирована на негативную пленку, чтобы затем сделать позитивный отпечаток, теряя при этом качество.Цветопередача печатной страницы была еще менее удовлетворительной. Как отмечал сам Хаас:

«Дилемма с цветом по-прежнему заключается в невозможности печатать так же легко и свободно, как черно-белые. Если бы это было возможно, весь так называемый арт-рынок с его непостижимой враждебностью к цвету кардинально изменился бы ». [I]

Если бы наша история фотографии включала в себя инновации кино и проецируемое изображение, пришлось бы переписать всю карту носителя.Исследование цветного света, композиции и визуальной риторики на протяжении десятилетий было гораздо более продвинутым в кино, чем в неподвижной фотографии. Достаточно взглянуть на кинематографию Джека Кардиффа для фильмов Майкла Пауэлла и Эмерика Прессбургера или на работу Роберта Беркса для Альфреда Хичкока — ничто в печатной фотографии не могло сравниться с этим. Но Kodachrome, предназначенный только для фотосъемки, был разработан для проецирования. Несмотря на то, что это пленка для массового рынка, в течение многих лет производства (1935–2009) она была лучшим цветным материалом, доступным фотографам.При правильной экспозиции он был очень тонким, тонким и богатым. Хаас даже дошел до того, что подписал свои Кодахромы на креплениях, давая понять, что это его произведения искусства. Ансель Адамс однажды назвал фотографический негатив «оценкой», в то время как отпечаток, сделанный с его помощью, был «перформансом». Для Хааса каждый Kodachrome сам по себе был спектаклем, а последовательное слайд-шоу — грандиозной хореографией.

[…]

[i] Эрнст Хаас, «Черное и белое против цвета», в Брин Кэмпбелл, изд., World Photography 1981, Ziff-Davis Publishing Company, Нью-Йорк, 1981.

Visionary Color / Эрнст Хаас

Эрнст Хаас, Калифорния, 1975

Les Douches la Galerie рада представить свою вторую выставку уникальных работ Эрнста Хааса. Почти сорок отпечатков, составляющих Visionary Color , большинство из которых никогда ранее не выставлялись, свидетельствуют о вневременности его работ. Фотографии, сделанные между 1952 и 1981 годами, демонстрируют неоднозначность, граничащую с абстрактным, пронизанную наложениями, смещенным от центра кадром и размытостью.

Если следовать тому, что утверждает большинство историй фотографии, 1976 год — это год, когда цветная фотография вошла в музеи. И все же, за четырнадцать лет до Уильяма Эгглстона и Стивена Шора, Эрнст Хаас организовал выставку под названием «Цветная фотография» в Музее современного искусства Нью-Йорка. Выставка Хааса, на которой было представлено около восьмидесяти изображений, стала первой цветной монографической выставкой, организованной учреждением, и новой наградой для фотографа. Хаас родился в Вене в 1921 году, начал работать в Magnum в 1949 году и поселился в Нью-Йорке в 1951 году.Он опубликовал первые полностью цветные портфолио для журнала Life в 1953 году и участвовал в многочисленных групповых выставках в MoMA, в том числе The Family of Man (1955) и The Sense of Abstraction (1960). Так как же возможно, что Эрнст Хаас, цветная фотография не считается исторической вехой, и что фотограф потерял свое законное место в учебниках истории из-за следующего поколения фотографов, включая Уильяма Эгглстона, Стивена Шора и Джоэла Мейеровица?

Эрнст Хаас, Отражение Третьей авеню, Нью-Йорк, США, 1952

Эрнст Хаас, Уан, Нью-Йорк, США, 1968

Эрнст Хаас, Нью-Йорк, ок.1970

Эрнст Хаас, Лондон, 1960 / Лондон, c.1960

Эрнст Хаас, Нью-Йорк, 1981

Выставка проходила осенью 1962 года. Джон Шарковски только что стал директором отдела фотографии MoMA и организовывал последние выставки, запланированные его предшественником Эдвардом Стейхеном. В 1963 году первая инициатива Жарковского, Five Unrelated Photographers, задала тон и подтвердила, что художественные амбиции фотографии неотделимы от черного и белого.Для Стейхена это явно не так, поскольку он посвятил групповые выставки цвету («Цветная фотография» в 1950 году) и абстракции («Абстракция в фотографии» в 1951 году). Сам Стейхен меньше интересовался искусством и, как фотограф, который пробовал свои силы во всем, он объединил использование фотографии, будь то документальное, научное, творческое, экспериментальное или даже коммерческое. Таким образом, хотя он принес в музей цветную фотографию, Стейхен все же смог успокоить устоявшуюся иерархию, которая рассматривала черное и белое как творческий инструмент для интерпретации и отводила цвету с его предполагаемым реализмом до миметической роли.

Эрнст Хаас, Нью-Йорк, 1952

Эрнст Хаас, Разорванный плакат, Нью-Йорк, 1969

Эрнст Хаас, Нью-Йорк, 1952 / Нью-Йорк, 1977

Эрнст Хаас, Уличный рынок, Париж, 1954

Потребуются выставки Эгглстона и Шора, чтобы эта иерархия разлетелась вдребезги, хотя цветные работы Хааса показывают, что они априори необоснованны. Хотя он начал свою карьеру в фотографии с черно-белого репортажа о послевоенной Вене, он быстро обратился к цвету в ответ на растущие запросы журналов, а также для того, чтобы развить более субъективный подход, который был больше озабочен тревожным, а не тревожным. чем дублирование реальности.

За счет использования крупных планов и композиций вне центра, светотени, эффектов расфокусировки, отражения и наложения цвет помогает изменить восприятие. Хаас никогда не использует его для описания. Напротив, в его использовании можно увидеть отсылку к живописи своего времени. Его цветные, обычно прозрачные плоские оттенки напоминают Живопись Цветового поля. Но это было бы несправедливо по отношению к цветной фотографии и ее способности к дереализации, которая, в отличие от абстракции и ее отделения от реальности, создает зачастую неразрешимую двусмысленность, которую искал Хаас.Действительно, его изящество в использовании цвета придает удивительное качество Western Skies Motel, Colorado, USA (1978).

Ernst Haas, Frigidaire, Париж, 1954

Эрнст Хаас, Калифорния, 1959 / Тротуар, Нью-Йорк, 1962

Эрнст Хаас, Пловец, Греция, 1972 год

Но было бы ошибкой сводить цветные работы Хааса к единственной цели. Работа, которую мы сейчас представляем в Les Douches la Galerie, намеренно включает в себя лишь несколько хорошо известных изображений, которые были опубликованы или выставлены при жизни фотографа.Это правда, что один из них, 3rd Avenue, Reflection, New York City, USA (1952), был опубликован в журнале Life в 1953 году и показан на выставке MoMA 1962 года. Но в то время как предыдущая выставка делала акцент на изображениях с размытыми движениями, которые позже стали торговой маркой Haas, наша избегает этого трюка в пользу более разнообразных и обновленных идей.

Разнообразие в немалой степени связано с месторасположением. Хаас часто путешествовал по заказам и репортажам, и его фотографии ясно показывают, что улицы Парижа вызывают другие образы — как рыночная сцена 1954 года — чем улицы Нью-Йорка, чья уникальная энергия сделала город столицей уличной фотографии.

Эрнст Хаас, Route 66, Альбукерке, Нью-Мексико, 1969

Эрнст Хаас, Германия, 1977

Эрнст Хаас, США, начало 1960 / Нью-Йорк, 1974

Эрнст Хаас, США, 1979

С другой стороны, обновление — это вопрос субъектов. Даты снимков показывают, что, особенно начиная с 1970-х годов, Хаас все больше отдавал предпочтение мотиву изображения внутри изображения. Примеры на выставке включают портрет Мэрилин Монро и плакат целующейся пары.Очевидно, фотографа интересовало взаимодействие между изображениями и их контекстом — отражение города, которое мешает изображению звезды, забор, сковывающий объятия. Но он также, несомненно, отмечал растущее присутствие изображений в повседневной жизни и, в частности, телевизионных изображений, в которых все больше доминирует цвет, которые представляли такую ​​жесткую конкуренцию Life, способствуя складыванию журнала в 1972 году, событию, которое было конечно, не безразличие для фотографа.

Фактически, Хаас сфотографировал множество экранов цветных телевизоров в 1970-х годах. Он, казалось, хотел описать признаки современной Америки и ее политической, дипломатической, научной, спортивной и культурной мифологии, а также ее темную сторону, воплощенную в образе Чарльза Мэнсона. Он также, похоже, хотел запечатлеть эти новые образы в их технической материальности. Собственно, на этот раз Хаас не пошел на эффекты коллажа или монтажа. Телевизионное изображение доставляется как есть. Ничто не мешает ему, кроме его определения и цветов во всей их приближенности и нереальности, что не могло не привлечь его внимания.

— Этьен Атт / Art Critic

Visionary color / Ernst Haas
6 сентября — 9 ноября 2019 г. / Les Douches la Galerie, Париж
Перейти на страницу выставки>

мастеров фотографии | Эрнст Хаас

Справочная информация

Эрнст Хаас родился в 1921 году в Вене, Австрия, в семье еврея и австрийки. Он вырос довольно обеспеченным, так как его отец был высокопоставленным государственным служащим. Его родители поощряли творчество, а его отец любил музыку и был увлеченным фотографом, а его мать писала стихи и была начинающим художником.С 1935 по 1938 год Эрнст посещал частную школу и сосредоточил свое внимание на искусстве, литературе, поэзии, философии и науке.

К сожалению, в 1938 году в Австрию вторглась Германия, и школа была закрыта. Впоследствии его отправили в немецкий трудовой лагерь, где он работал до шести часов в день в обмен на два часа занятий в день. В 1940 году он учился на врача, но был вынужден покинуть медицинскую школу из-за своего еврейского происхождения, проучившись всего один год. По словам его сына Александра, Эрнст позже признался, что в любом случае он не был хорошим студентом-медиком.

Несмотря на то, что его отец был заядлым фотографом, Эрнст больше интересовался живописью и не проявлял особого интереса к фотографии. Тем не менее, он освоил медиум сразу после того, как окончил медицинский институт, а также увлекся созданием фильмов.

Ранние влияния и работы

Эрнст купил свою первую камеру в 1946 году в возрасте 25 лет — Rolleiflex, который он продал на черном рынке за 20 фунтов маргарина; он понял, что фотография может стать средством поддержки и открыть возможности для путешествий, что после рисования было его второй страстью в детстве.

В начале своей жизни Хаас находился под влиянием Вернера Бишофа и понял, что фотография может быть одновременно историческим документом и искусством. Впоследствии Эрнст выполнил задание по фотографии « Возвращение домой », в котором мастерски запечатлел счастливые и грустные эмоции военнопленных, встречающих своих близких при выходе из поезда. Возвращение домой было опубликовано в журналах Heute и Life Magazine . Издание открыло новые двери, и известный военный фотограф Роберт Капа попросил Эрнста присоединиться к Magnum Photos.Теперь Хаас стал частью небольшой группы элитных фотографов, таких как Капа, Анри Картье-Брессон и тот же Вернер Бишоф, чьи работы так сильно на него повлияли.

No related posts.