Кристофер беркетт: Welcome | Christopher Burkett

Вряд ли кого-то можно удивить сегодня цветной фотографией. У всех есть телефоны, и с многочисленными фильтрами каждый может почувствовать себя звездой Instagram. Сфотографировал камешки на песке на фоне моря, наложил сепию — и вуаля, высокохудожественный снимок готов. А если купить «зеркалку» и подучить пару трюков в Photoshop — можно гордо зваться фотографом и принимать заказы.

Конечно, фотография — это не только инстадивы, но и серьезные снимки, иллюстрирующие проблемы современности, или потрясающие картины живой природы из тех, что ежегодно получают премии National Geographic.

Но что насчет фотографии, как искусства, высшего средства выражения себя и окружающей действительности? Часто ли бывает, что при взгляде на фото захватывает дух от необычайной красоты и глубины, которую передают эти двухмерные картинки? И ты поражаешься, как это раньше не замечал такое буйство красок и гармонию вокруг себя? Нечасто, но бывает.

13 июня в Галерее классической фотографии открылась выставка новых работ американского фотографа-пейзажиста Кристофера Беркетта «Блистательный цвет». Это именно те работы, которые заставляют остановиться и посмотреть на мир другими глазами, чуть-чуть добрее и чуть-чуть лучше. «Свободной прессе» повезло побывать на открытии выставки и пообщаться с самим мастером, который рассказал о том, как и почему создает свои шедевры.

«Главный элемент фотографии — свет»

Беркетта называют одним из последних представителей «золотого века» американской фотографии. Как говорят критики, в работах художника «техническое мастерство печати тесно переплетается с особым видением и достоверной передачей естественных цветов и оттенков природы». Но передать словами красоту снимков Беркетта трудно — природа на них не только переливается всеми вообразимыми красками, но будто светится изнутри. Каждое такое фото на стене галереи выглядит как небольшое окошко в какой-то иной мир, более реальный чем тот, что нас окружает.

Впрочем, сам художник не согласен, когда его снимки называют суперреальностью. Он говорит, что это и есть наша окружающая действительность, просто с помощью кропотливой работы ему удалось показать всю красоту Божьего творения, которая часто скрыта от глаз. Да, Беркетт — глубоко религиозный человек, причем, что нехарактерно для американца, он принадлежит к православной церкви. В 70-х годах он даже вступил в православную общину в качестве послушника, но через несколько лет покинул ее, чтобы посвятить себя фотографии. Впрочем, фотографирует Беркетт именно для того, чтобы показать Божий свет, который есть во всем сущем.

«Все довольно просто, — отвечает художник на мой традиционный вопрос о том, почему он решил заняться фотографией. — Порой, когда я выходил из церкви после литургии, я видел свет, который освещает этот мир. Я видел свечение в природе, и оно было таким живым, таким реальным. Но это не просто физический свет, это нечто вроде Божьей благодати. Я хотел найти способ поделиться этим светом и духовным опытом с другими людьми, и подумал, что фотография будет для этого лучшим способом, ведь свет — это ключевой элемент фотографии».

Поначалу Беркетт думал и о живописи. «Но если бы я что-то нарисовал, люди просто говорили бы: „Какое у него живое воображение“. Мне же хотелось передать именно то, что я вижу. В фотографии гораздо больше реальности, по крайней мере, было больше до цифровой фотографии, — рассказывает мастер. — Конечно, она тоже подвергается интерпретации и манипуляции, но в аналоговой фотографии гораздо больше связи с физической сценой, чем у картины».

При этом многие работы художника похожи на картины. В кувшинках угадывается, конечно же, Клод Моне, в закрученных листьях зеленой чемерицы и красных полях видится Винсент Ван Гог, а леса Орегона заставляют вспомнить о Шишкине. И это не случайно.

На фото: работа фотографа-пейзажиста Кристофера Беркетта

«Когда я работают над композицией фотографии, я не пользуюсь какими-то особыми правилами или теориями, а просто пытаюсь найти лучший способ выразить то, что я вижу. И с этой точки зрения я намного больше вдохновляюсь живописцами, чем другими фотографами, — поясняет Беркетт. — Много раз люди смотрели на мои фотографии и говорили, что они похожи на картины. Отчасти причина в том, что я работаю над уровнем яркости и света, чтобы разные части фотографии составляли гармоничное единое целое. Это похоже на то, что делают художники, когда работают над своими полотнами».

«Большую часть жизни я провожу в темной комнате»

Может быть, отчасти причина такой необычной четкости и глубины фотографий Кристофера Беркетта в том, что от рождения он был очень близорук. Это выяснилось только тогда, когда мальчик пошел в школу и ему выписали очки. Как он рассказал «СП», мир обрел четкость внезапно, и когда он впервые вошел в класс и вместо размытых пятен увидел 30 детских лиц, которые смотрят на него, он испытал такое особое чувство, которое помнит до сих пор.

С технической же точки зрения, дело в том, что все фотографии сняты на пленку и проявлены вручную без применения каких-либо цифровых средств. Более того, Беркетт в своей работе пользуется громоздкой камерой формата 8×10 дюймов. Во время натурных съемок ему помогает жена Рут, которая всегда сопровождает художника. Для непрофессионала такой аппарат выглядит как старинные камеры, из которых «вылетает птичка» в исторических фильмах. Как говорит сам фотохудожник, у такой техники есть свои минусы, но плюсы — необычайно высокое разрешение и глубина изображения — их перевешивают.

Технология проявки и печати фотографий тоже необычайно сложна. Беркетт не пользуется не только цифровыми средствами, но и фильтрами, вместо этого экспериментируя с экспозицией и контрастными черно-белыми масками, которые получают с исходного слайда. Совмещая негатив с оригинальным слайдом, Беркетт делает печать уже с этого «сэндвича». Как поясняет художник, в природе ведь нет просто «зеленого цвета». Зеленый лист имеет сотни оттенков, и нужно учитывать это при проявке, чтобы каждый малюсенький кусочек заиграл своими особыми красками.

На фото: работа фотографа-пейзажиста Кристофера Беркетта

Только на печать одного снимка обычно уходит до восьми часов. Для того чтобы лучше понимать технику создания, печати фотографий и цветопередачи, Беркетт работал оператором печатного пресса и профессиональных сканеров, выполнял цветоделение изображений для офсетной печати. Все полученные знания фотохудожник использовал в своей работе.

«Я фотографирую где-то полтора месяца в году, а остальное время провожу в лаборатории, делая отпечатки. Чтобы получилось хорошее фото, нужно, конечно, иметь хороший изначальный снимок, — продолжает Беркетт, видя мое удивление. — Но для того, чтобы раскрыть его, показать всю тонкость, оттенки и свет, нужно проделать большую работу, которая занимает много времени. Ты как будто получаешь маленький ценный подарок-огонек, и пытаешься показать этот свет остальным людям. В этом смысл искусства, его высшая цель. Если ты сделаешь все правильно, то человек может почувствовать то, что никогда раньше не чувствовал, и чем с ним хочет поделиться художник.

Например, когда человек смотрит на полотна Рембрандта, даже если он ничего не знает о технике, об истории искусства, об этом художнике и времени, в котором он жил, он почувствует что-то очень глубокое и всеобъемлющее. Но добиться такого уровня выразительности можно только если техника достаточно отточена и усовершенствована, чтобы передать все оттенки этого едва уловимого чувства. Вот почему я провожу большую часть жизни в темной комнате».

«50 снимков за 10 тысяч миль»

При этом негативы многих его работ существуют в единственном экземпляре, а поиски подходящего кадра могут занимать неделю.

«Некоторые из моих лучших фотографий получились довольно неожиданно, — рассказывает «СП» мастер. — Я не планировал их заранее. Многие мои фотографии сняты осенью, потому что в это время года больше всего цветов и текстуры.

На фото: работа фотографа-пейзажиста Кристофера Беркетта

Я просто отправляюсь в места, где, по моему мнению, есть фотографический потенциал. Иногда что-то получается, иногда нет. Но когда я отправляюсь фотографировать, я стараюсь делать это без заранее сложившегося убеждения о том, каким должен быть снимок — эти цветы или вот то поле. Я иду с открытым разумом.

Часто хорошую фотографию создают особые качества освещения, которые идеальны для именно этой сцены и ситуации. Но бывает, что этот свет приходит и исчезает практически мгновенно, поэтому запечатлеть его бывает очень трудно, ведь камера 8×10 дюймов довольно громоздкая.

Многие снимки, которые представлены на этой выставке, существуют только в единственном негативе. Я пытаюсь найти сцену и освещение. Но я не ищу разные углы, не использую разные объективы и выдержку для одной сцены. Как правило, я нахожу что-то особенное и делаю фото. Я могу сделать второй снимок, но только как подстраховку, если на пленке окажутся дефекты».

Наверное, многие из нас привыкли к тому, что после отпуска с цифровой камерой или просто смартфоном мы возвращаемся с тысячей снимков, которые потом вряд ли когда-то посмотрим. Беркетт уверен, что количество — не значит качество.

«Я очень избирателен, — немного смущенно говорит мне художник. — Если Рут и я проводим полтора месяца в пути, проходя условные 10 тысяч миль и фотографируя, за все это время я могу сделать всего 50 снимков. Конечно, у цифровой фотографии есть много сильных сторон, но просто большее количество фотографий не даст тебе лучший снимок. Все равно придется изучить все эти три тысячи кадров в поисках лучшего.

Есть большая разница между тем, чтобы находиться где-то и самому увидеть сцену, и тем, чтобы перенести это в двухмерное изображение, отделенное от окружающей среды. Когда я занимаюсь проявкой и печатью в темной комнате, я знаю, как эта сцена будет выглядеть на пленке, и что я могу сделать с этой пленкой. Я представляю себе весь процесс, уже когда снимаю пейзаж на природе. Это фантастические сцены. Я хочу, чтобы их могли увидеть и другие люди, и пытаюсь передать эту красоту. Когда понимаешь весь процесс, ты можешь раздвигать существующие границы и достигать лучшего результата».

«Когда закончится Cibachrome»

Но как бы Кристофер Беркетт не любил свое дело, дело всей жизни, вполне возможно через несколько лет ему придется «повесить камеру на гвоздь». И вовсе не потому, что ему надоела фотография. В своей работе Беркетт использует уникальную фотобумагу Cibachrome (новое название — Ilfochrome). По словам фотографа, именно она позволяет передать не только удивительный внутренний свет, но и глубину снимков, которые как будто имеют 3-D эффект.

Однако в 2011 году производство этой уникальной бумаги было прекращено. Беркетт, конечно же, купил себе десятилетний запас, однако он не вечен. Кроме того, бумага, как и реактивы, со временем портится, поэтому сколько еще художник сможет радовать новыми снимками, неизвестно. Ведь переходить на «цифру» или другие средства он категорически не хочет.

«Я работаю с пленкой многие годы. У меня сохранились большие запасы Cibachrome, но когда они закончатся, это будет конец моей фотографии, — честно говорит Беркетт. — В моих снимках есть свет и глубина, которые я не смог бы передать с помощью других средств печати. У Cibachrome есть много преимуществ перед другими материалами. Я провел свою жизнь, работая с ним, и не хочу размывать свое наследие, после стольких лет перейдя на что-то другое.

Но когда у меня закончится Cibachrome, у меня останется еще много готовых снимков для обработки и продажи. Я не превращусь вдруг в дедушку в кресле-качалке, попивающего пиво на своем заднем дворе».

«Но разве вы не будете скучать по фотографии?» — не удержалась я.

«Знаете, это забавно, но я никогда не снимал просто так. Время от времени я делаю снимки моей жены Рут, просто для памяти. Но у меня даже нет семейного фотоальбома, и я никогда в жизни не делал селфи. Не потому, что у меня какая-то особая философия, которая мне это запрещает, просто не было такого желания, — ответил Беркетт. — Для меня фотография — это способ передать что-то особенное, что-то сказать. Цифровая фотография, безусловно, имеет множество преимуществ. Мне иногда приходится фотографировать свои работы для сайта или выставок. Конечно, я мог бы заняться цифровой фотографией, и, наверное, даже был бы неплох в этом. Но цифровым фото так легко можно манипулировать…

Даже если бы я мог передать с их помощью то, что хочу, люди могли бы просто сказать: «Ну да, у тебя же есть Photoshop». В последние годы мы видели так много цифровых манипуляций с фотографиями, что у людей появился естественный скептицизм, если они видят слишком синее небо, слишком зеленую траву. Но я пытаюсь передать что-то настоящее и тонкое, что-то неземное с помощью физических средств. Аналоговые фото, как мне кажется, более реальны, в них больше настоящего».

При этом мастер с большим уважением относится к работам всех фотографов, подчеркивает, что он видел множество замечательных цифровых фото.

«Но аналоговая фотография — это то, чем занимаюсь я. И это не такой уж легкий процесс, у меня бывают изматывающие дни, когда, работая в темной комнате, я никак не могу получить тот результат, на который надеюсь. Но бывают и очень радостные моменты, которые я ни на что не променяю. Поэтому, если честно, я просто не хочу переходить в цифру», — признается он.

«Люди не привыкли видеть что-то реальное»

Не хочет мастер менять и свое амплуа. Пейзажная фотография — это то, к чему он всегда чувствовал призвание. «Не могу сказать, что это рациональный выбор с моей стороны, — рассказывает „СП“ художник. — Я просто почувствовал, что это мое, и я хочу этим заниматься. Я пытаюсь передать ту благодать, которую вижу в природе и, наверное, это причина того, что большую часть жизни я провожу в темной комнате».

Беркетта вовсе не смущает звание одного из классиков, немногих представителей пейзажной аналоговой фотографии в нашем неспокойном мире.

«Сейчас очень много фотографий посвящено социальным проблемам, экологии, политике. В принципе, так было всегда. За последние 50 лет я видел, что именно эти темы доминируют в фотографии, — говорит художник. — Когда закончится Cibachrome, это станет концом эпохи, во всяком случае, для меня.

Но я стараюсь не волноваться об этом, я просто делаю то, что делаю. И мне не кажется, что сейчас стало меньше интереса к пейзажной фотографии. Люди привыкли к цифровой фотографии, которая порой выглядит искусственно, и их удивляют естественные цвета, прозрачность и свет. Люди не привыкли видеть что-то реальное.

Они всегда ценят не просто красоту, но и свет. Мне кажется, что в мире столько фотографии посвящено тьме, да и вообще столько тьмы, что немного больше света ему не помешает, и я пытаюсь доносить его так, как умею».

Справка «СП»

Кристофер Беркетт родился в Орегоне в 1951 году. Считается одним из лучших мастеров цветной печати в истории.

Фотографии Кристофера Беркетта можно увидеть в Галерее классической фотографии по адресу: Саввинская наб., 23, стр. 1. В экспозицию вошли порядка 130 фотополотен, объединенных названием «Блистательный цвет Кристофера Беркетта: новые работы», которые отличаются внушительными размерами (до 100×150 см). Это самая полная экспозиция работ фотохудожника за последние несколько лет. Выставка продлится до 15 сентября.

Новости России: Песков рассказал о функционале Бабича в Минэкономразвития