Андрей жаров – Мистические портреты Андрея Жарова.

Posted on 31.07.2017 by alexxlab

Содержание

Мистические портреты Андрея Жарова.

Работы Андрея Жарова сочетают обыкновенное с фантастикой, привычное с гротеском. Это случайные прохожие, встреченные на улицах Петербурга, образы которых раскрыты с помощью цифровых эффектов. Андрей Жаров: о своём творчестве и понимании фотографии.

Так вышло, что в моей семье отец и его младший брат, мой дядя, увлекались фотографией и отдавали ей очень много времени. Помню, как в детстве я просиживал вместе с отцом в ванной комнате, освещенной инфракрасным сиянием, и был очарован этим таинством, когда на белой бумаге появлялись знакомые черты лиц, а позже явной становилась вся картина.

Помню, как важно было не передержать бумагу в ванночке с какой-то жидкостью, а потом она сушилась, как белье, на прищепках. Вот так я и открыл для себя мир фотографии, и потом долго к этому миру не имел никакого отношения, хотя сам фотографировал еще в детстве на «Зенит» и «Смену». Всё это было понарошку, как игра, и вскоре я забыл про свое увлечение.

Полтора года назад я купил у друга обычную зеркалку Саnon 350D. У нее был такой вид, как будто ею забивали гвозди. Покупать такую камеру было не рационально. Но в тот момент мною руководило что-то другое. На нее и начал снимать. Что-то до сих пор мне нравится. Потом, разумеется, я стал искать другие возможности. Из объективов мне оказался близким Carl Zeiss, который я водрузил на пленочный «Киев-6С». Потом заказал из Америки старенький Hasselblad 500см. Все это — средний формат для аналоговой фотографии.

Для меня техника советских времен — как некая память по утраченному в детстве ощущению чуда…

Я сканировал уже проявленную пленку и дорабатывал сканы в цифровых редакторах. Это был очень интересный процесс. Благодарен за это творчеству Олега Оприско, Анки Журавлевой и Хельмута Ньютона. Для меня Hasselblad и «Киев» — как меч для самурая, нечто большее, чем предмет. Душа фотографа, что ли…

Портрет как жанр — это некое изучение человека

Для меня портрет — это некий способ изучения человека. И человек этот — я сам. Я параллельно снимаю на Canon 40D в содружестве с объективами 85 1.2 и 24 1.4. Благодарен за это творчеству Ли Джеффрис. Его уличные портреты восхитительны. Для меня это некая сатира, гротеск. Так просто и понятно.

Люди на моих работах — прохожие, которых я никогда больше не увижу. Они случайны. Я их не выбирал, но что-то мне подсказывало, что стоит попросить этого человека сделать один или два кадра с ним. Это проще простого — не надо договариваться с моделью, искать, во что ее одеть, вымучивать идею, которые все штампуют, как по шаблону. В основном, это «девушки в истоме», мир как будто сговорился. Это модно, но безличностно.

А тут — всего один кадр, и человек уйдет навсегда. Я нигде специально не учился, все стараюсь узнавать сам, безопасным методом проб и ошибок. Меня всегда несколько удивляет вопрос «Где я нахожу вдохновение?». По большому счету, глагол «искать» подразумевает под собой усилие воли. С вдохновением это не работает. То же самое, что с верой. Многие люди ищут Бога: ходят в церковь, едут в монастыри, совершают обряды, а Бог — всегда рядом в каждом из нас. Так и вдохновение — оно всегда рядом. Начинаешь действие — и оно тут как тут. Оно во всём: в кино, литературе, музыке, живописи, местах и в людях, которых я хочу сфотографировать. Во всём внешнем мире.

Был на одном мастер-классе, и решил больше никогда их не посещать. Лично мне, для того, чтобы сказать что-то в своих работах, нужен освобожденный разум. Поэтому у меня нет определенной цели, есть увлекательный процесс. Я не сторонник стиля. Стиль — это некая тюрьма для меня. Мне интересны разные направления. В основном, это художественная фотография.

Фотография в моем представлении не должна быть просто красивым снимком. В ней должен быть хотя бы глоток информации о том, как мы думаем, во что верим, что чувствуем, чего боимся, как стареем, какие у нас ценности. В данном случае я изучаю самого себя и мир вокруг.

Бесспорно, Photoshop в моей работе имеет огромное значение. Благодаря ему я могу быть не только фотографом, но еще и художником. Мне нравится сказочность моих персонажей. Хочется, чтобы они чем-то напоминали героев фильма Тима Бертона «Большая рыба».

Я ценю творчество Саролты Бан. Если говорить о «ню», то люблю работы Мекуро Котто, Ани Шакиной, Дмитрия Чапалы, Руслана Лобанова. Из портретистов очень нравятся Дмитрий Агеев, Сергей Сараханов, Наталья Чобану, Александра Кинская, Олег Оприско.

Под понятием «настоящий фотограф» для меня скрывается передача определенной информации о жизни, о людях, того, что переворачивает сознание, сподвигнув человеку задуматься над тем, что происходит внутри и вокруг него. Настоящие мастера остаются во времени надолго.

Напоследок — советов начинающим: не пытайтесь повторить чужой успех, будьте самими собой, вас ждет собственный путь, только ваш.

Об авторе

Имя, фамилия, возраст: Андрей Жаров, 35 лет

Web-сайт: http://500px.com/Djony

Техника: Canon, Hasselblad, Киев, Гелиос

Источник вдохновения: внешний мир

Лучший совет: «Не пытайтесь повторить чужой успех, будьте самими собой, вас ждет собственный путь, только ваш».

____________________

Читайте также:

Повесть детства от Магдалины Берни

Фелиция Симион: «Удивлять других и удивляться самой»

Алексей Никишин. Нецветная психология

rosphoto.com

«Механический образ не может вызвать живого чувства»

Об истоках белорусского иконописания и своем способе проведения отпуска корреспонденту агентства «Минск-Новости» рассказал иконописец Андрей Жаров.

Поводов познакомиться с молодым минским иконописцем Андреем Жаровым оказалось несколько. Во-первых, Андрей — единственный в Беларуси художник, получивший полное иконописное образование: в отделении иконописи при Санкт-Петербургских духовных академии и семинарии и в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете (Москва). Второй и главный повод — участие в выставке в Ватикане. Имя Андрея Жарова громко прозвучало в мае текущего года, когда стало известно, что две его иконы, выполненные в 2015 году, вошли в собрание образов, представленных в Ватикане на выставке «Иконопись Беларуси XVII–XXI вв. из коллекции Национального художественного музея Республики Беларусь (Минск)». Выставка в Ватикане зафиксировала очень высокий уровень его письма. Важно и то, что он продолжает дело отца, иконописца Павла Жарова. Это позволяет говорить о династии минских изографов.

Павел и Андрей Жаровы, как и их предшественники, не ставят в уголке образа свои подписи, что вполне естественно. Но их почерк узнаваем. Специалист сразу определит, что икону писали в мастерской Жаровых.

Мастерская находится в обычном многоэтажном панельном доме в Зеленом Луге. На стенах, у стен — иконы, иконы… Уже готовые и в процессе написания. На мольберте — два начатых образа. В красном углу горит лампадка у иконы. На видном месте — фотография старца протоиерея Николая Гурьянова. Стеллаж во всю стену занят книгами по иконописи. На столе — баночки с пигментами…

— Андрей, хотелось бы начать разговор вот с какого вопроса: затворник ли современный иконописец? Или быть затворником в двухмиллионном городе невозможно?

Он отвечает медленно, тщательно подбирает слова:

— Профессия, безусловно, определяет наш образ жизни, который подчинен труду церковному. И профессия иконописца — это, конечно, церковное служение. Обычный художник воплощает в своих картинах собственные идеи, а иконописец передает через иконы учение Церкви о Евангелии.

— Тот самый художник абсолютно свободен в своем творчестве. А вы?

— Думаю, ошибочно считать, что церковное искусство ограничивает творческие возможности. Наоборот. Тот творческий заряд, который Господь дает каждому, в жизни верующего человека раскрывается в полной мере.

— Чем в таком случае является канон в иконописи?

— В широком смысле я бы сказал, что канон — та благодать Святого Духа, которая действует в Церкви. И которая есть в каждом христианине.

— Две ваши иконы — «Косма и Дамиан Римские» и «Успение Богородицы» — были в экспозиции белорусских икон в музеях Ватикана и будут участвовать в масштабном проекте Национального художественного музея, посвященном отечественной иконописи, который откроется в сентябре. Расскажите, пожалуйста, как создавалась, к примеру, икона «Косма и Дамиан».

— Всегда перед написанием образа идет процесс изучения жития святых и обращение к первоисточникам. Так было и на этот раз. Целители-бессребреники братья Косма и Дамиан — общие святые как для католический церкви, так и для православной. Они жили в Риме в III веке, исцеляли больных, многих обращали ко Христу, приняли мученическую смерть. Косму и Дамиана почитают в Беларуси издревле. Вспомним, что на месте Свято-Духова кафедрального собора в Минске в Средние века находился православный храм Космы и Дамиана Римских. От имени этого храма получила свое название улица Космодемьянская.

Белорусскую иконопись всегда отличало то, что наши иконописцы были открыты для восприятия лучших традиций церковного искусства и Востока, и Запада. Сейчас в нашей практике иконописания мы также изучаем лучшие традиции древней иконописи. Так, образцами для написания иконы Космы и Дамиана послужили древние памятники христианского искусства, в частности, мозаики VI века в Риме и Равенне. Иконография ликов, синий фон с облаками — все это во многом соответствует изображению святых целителей в алтаре базилики Космы и Дамиана в Риме как наиболее древнему.

— Настоятель Всехсвятского прихода протоиерей Федор Повный говорил, что ваша икона Космы и Дамиана Римских доминировала на выставке в Ватикане, была помещена в центр белорусской экспозиции.

— Позже ее перенесли в зал, который предварял экспозицию. Икона первой встречала посетителей… На открытии нашей выставки в Ватикане мне было радостно видеть, что раннехристианская традиция иконописи хорошо знакома и понятна итальянцам.

В 1970-е, когда к иконописи обратился отец Андрея, Павел Жаров, производство церковной утвари приравнивалось к антисоветской пропаганде, наказывалось — как и в предыдущие годы. Традиция иконописания почти иссякла, но… Единицы все же осмеливались этим искусством заниматься. Трудами иконописца Павла Жарова началось возрождение иконописи в Советской Белоруссии. Образы Павла Жарова стали частью белорусской культуры. Большинство современных отечественных мастеров-иконописцев являются учениками и последователями Павла Жарова, и уже другие страны, в том числе Италия, приглашают их на работу.

— Андрей, не знаю, как вы ответите на один непростой вопрос. Иконопись испокон веков была искусством церковным. Ныне она претерпела большие изменения, вплоть до того, что иконы печатают типографским способом, тиражируют, продают в сувенирных лавках и даже супермаркетах. Что такое подлинная икона?

— Прежде всего икона должна соответствовать тем высоким критериям качества, которые определены для нее Церковью. Настоящая икона пишется с применением традиционных прочных материалов и, безусловно, мастером, владеющим этим сложным искусством.

То, что воспроизведено механически, не может вызвать живого чувства. Такой предмет уже несет в себе некую неправду. Кто ощутил, что значит молиться перед неравнодушно написанной иконой, не встанет на колени перед иллюстрацией.

К сожалению, в последние годы иконопись порой приобретает уродливые формы: проучившись две недели на каких-то курсах, которые организуют в большом количестве и в России, и в западных странах, люди начинают писать иконы, причем не только для себя, но и для храмов. А ведь в иконе все очень тонко, сложно… Иконописцу необходимо серьезное профессиональное образование и честное отношение к своему делу. Настоящая икона приводит неверующих к Богу. Она человека воспитывает, образовывает…

— И помогает.

— Да.

— В какой технике вы работаете?

— Сейчас это энкаустика, восковая живопись, когда связующим веществом красок является растопленный воск. До этого мы с отцом освоили ряд других техник, и могу сказать, что и манера письма, и стиль, в котором создается икона, все это, как правило, определяется разнообразием художественных приемов.

— Кто-то еще в Беларуси пишет «восковые» иконы?

— Только мы с отцом. Энкаустика родом из Древней Греции. Она была основной техникой у иконописцев примерно до X века. Работать с воском сложно, но в результате образы обретают особую выразительность и долгую жизнь. Благодаря энкаустике до нас дошли некоторые древнейшие иконы VI века. Так, иконе Христа Пантократора в монастыре Святой Екатерины на Синае исполнилось 15 веков. Она в прекрасном состоянии.

— В России особенно почитают Андрея Рублева. А в Беларуси?

— Мы также почитаем преподобного Андрея и других святых иконописцев, просим их помощи. Из белорусских святых — особенно Евфросинию Полоцкую. Она переписывала книги, значит, владела искусством графики. Просветительская деятельность преподобной заключается еще и в том, что она пригласила из Константинополя мастеров, расписавших Спасо-Преображенский храм, заказала иконы. Византийские мастера следовали иконографической программе, которую составила сама преподобная. Одновременно они обучали местных мастеров, которые им помогали в росписи храма. Когда говорят, что расцвет белорусской иконы был в XVII и XVIII веках, в период унии, и только там нужно черпать вдохновение, это неправда. Белорусская иконопись — понятие значительно более широкое. Сохранившиеся в полоцком храме фрески свидетельствуют о расцвете иконописи на белорусских землях уже в XII веке. Это духовное послание Евфросинии Полоцкой потомкам.

— Три года назад состоялась поездка коллектива сотрудников агентства «Минск-Новости» в Спасо-Евфросиниевский монастырь в Полоцке. Мы увидели чудо из чудес — фрески Спасо-Преображенской церкви, их тогда реставрировали, раскрывая из-под поздних записей. Вы, Андрей, участвовали в восстановлении иконостаса той церкви. Ощущалась помощь преподобной Евфросинии Полоцкой?

— Без нее мы не смогли бы работать вообще. Духовная поддержка шла и от монастыря — от монахинь, игуменьи матушки Евдокии. Это очень важный момент: икону создают и иконописец, и заказчик. Молитвенное участие заказчика я всегда чувствую, мне тогда легче писать. Это вам скажет любой иконописец.

— Где в Минске и его окрестностях можно увидеть образы, написанные вами, помолиться у этих икон?

— Мы пишем в основном для приходов. Строятся новые церкви, восстанавливаются старые. Сейчас пишем с отцом иконы для храма Богоявления в Лошице, где находятся частицы мощей святых Петра и Февронии, покровителей семейного счастья, любви и верности. Иногда что-то делаем для других епархий. К примеру, написали икону Трех Виленских мучеников для молодежного братства в Молодечно. Виленские мученики Антоний, Иоанн и Евстафий в Беларуси особо почитаемые святые. В их иконографии были некоторые неточности, в разные века мучеников по-разному изображали, эту неточность нам удалось устранить. Так художественный труд стал научным.

Бывает ли у современного иконописца отпуск? Если да, то какой? Последняя поездка Андрея Жарова, майская, была связана с выставкой белорусских икон в Ватикане. В Риме Андрей пробыл пять дней. После официальной программы отправился в свободный поиск. Составил маршрут, чтобы увидеть раннехристианские памятники: мозаики, фрески. Обошел два десятка базилик и храмов, в том числе закрытых для туристов. «Как же вы туда проникали?» — «Итальянский народ очень доброжелательный. Выходит монах. Я ему на английском объясняю, что пишу иконы, и он мне открывает дверь…» Андрей самостоятельно побывал в церкви Санта-Мария-Антиква, одной из самых древних в Европе, которая в марте открылась после тридцатилетней реставрации. Увидел и сфотографировал чудом сохранившиеся фрески VI–IX веков.

«…Позолоты лучами исколота мгла. Светлый лик не дает нам тревожиться. От иконы твоей лепестками тепла благодать ниспадает и множится…» Любую картину можно описать словами, но в отношении иконы сделать это очень трудно, разве только прибегнув к стихам. Иконы Андрея Жарова достойны самых высоких поэтических слов. И молитв…

Справочно

Андрей Жаров родился в Минске в 1980 году. Еще школьником помогал отцу расписывать иконостас Свято-Евфросиниевской церкви, входящей в храмовый комплекс в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» (Минск). Учился в иконописной школе в Санкт-Петербурге и писал иконы для монастырей — Воскресенского Новодевичьего (Санкт-Петербург) и Покровского (Финляндия). Поступил на кафедру иконописи, в мастерскую протоиерея Николая Чернышева, в Православном Свято-Тихоновском университете (Москва). В 2013 году окончил университет с красным дипломом.

Иконы, написанные А. Жаровым, находятся в Беларуси, России, Финляндии, Польше и Молдове.

В Беларуси участвовал в воссоздании иконостасов Преображенской церкви (Полоцк), Преображенского храма (Заславль) и других. С 2001 года и по сей день трудится в Минской иконописной мастерской Павла Жарова. Член архитектурно-художественного совета при Минском Епархиальном управлении.

Фото Сергея Лукашова

minsknews.by

Мистические портреты Андрея Жарова.

Для меня техника советских времен — как некая память по утраченному в детстве ощущению чуда…

Портрет как жанр — это некое изучение человека

Об авторе

Имя, фамилия, возраст: Андрей Жаров, 35 лет

Web-сайт: http://500px.com/Djony

Техника: Canon, Hasselblad, Киев, Гелиос

Источник вдохновения: внешний мир

____________________

Читайте также:

Повесть детства от Магдалины Берни

Фелиция Симион: «Удивлять других и удивляться самой»

Алексей Никишин. Нецветная психология

rosphoto.com

Жаров Андрей Львович Жаров Андрей Львович

Жаров Андрей Львович

Жаров Андрей Львович Родился 6 мая 1968 года. Закончил школу № 77 г. Ярославля. Учился в Химико-механическом техникуме.

Служил в армии в городе Ташкент(Узбекистан). Там принял присягу

В октябре 1989 года был направлен в Афганистан. Служил связистом в развед роте 180 мотострелкового полка в должности старшего сержанта(старшего связного). Андрей Львович ездил с ним в одном танке.

Служил связистом в развед роте 180 мотострелкового полка в должности старшегосержанта(старшегосвязного).

Ротой командовал Руслан Аушев, который был избран позднее президентом Ингушетии).

Андрей Львович ездил с ним в одном танке.

Андрей Львович. Рассказал о том, что басмачи подбивали обычно первый и последний танк в колонне, чтобы остановить движение и всех расстрелять. Поэтому вторым шел тягач, который сбрасывал подбитую машину с горы и колонна могла двигаться дальше. В те времена жители Афганистана существовали за счет своего хозяйства. Главными людьми были председатель колхоза и директор школы.