Портреты в интерьере – 18 удачных примеров – Фотоподборки

Posted on 04.11.2016 by alexxlab

Содержание

Портрет в интерьере — Российское фото

Окружение часто может сказать о человеке больше, чем автобиография на двести пятьдесят страниц. Мы активно создаём и изменяем свою среду обитания в соответствии со своими представлениями, привычками и предпочтениями. С другой стороны, фотографируя портрет людей в возрасте, лучше делать акцент на характере, а не на внешних чертах, и это намного проще сделать в интерьерах, которые они создали для себя и провели в них много лет.

Фотографируя портрет в интерьере, важно найти золотую середину: обстановка должна быть видна достаточно ясно, чтобы рассказать свою часть истории, но при этом не выделяться слишком сильно, чтобы не бороться за внимание зрителя с главным объектом съемки — человеком.

Простой и эффективный способ «дозировать» интерьер — это правильное в данной ситуации сочетание с глубины резкости с яркостью. Довольно часто фотографы просто снимают в такое ситуации широкоугольным объективом, чтобы выделить человека с помощью линейных искажений. Мне лично такой подход не нравится. На мой взгляд, 35мм (или 55мм в среднем формате) — самое короткое фокусное расстояние для портрета в интерьере, однако, я предпочитаю нормальный объектив (50мм в узком формате и 75-80мм в широком). Дело в том, что линейные искажения нормального объектива такие же, как у человеческого глаза, и поэтому он не искажает пространство. Правда, нужно помнить, что лицевой, или даже погрудный портрет нормальным объективом лучше не снимать, потому что линейные искажения на близком расстоянии слишком сильны.

Пример использования нормального объектива в интерьере, это портрет Народной Артистки РФ Зинаиды Кириенко, приведенный ниже. Работа с известными людьми, особенно, заслуженными артистами сцены, почти всегда задача непростая. Человек должен чувствовать себя комфортно, и важный фактор душевного комфорта — привычность интерьера, особенно если хозяин к нему трепетно относится. Поэтому не стоит привозить с собой громоздкое студийное оборудование. Максимум, что можно себе позволить — это складной отражатель среднего размера. Это позволит вам не нарушить интерьера и, после съемки, быстро собраться, и уйти, не утомляя клиента своим присутствием.

Комната, в которой мы снимали, оказалась коллекцией кукол, фарфоровых фигурок и различных антикварных вещиц, собранных на протяжении более чем пятидесяти лет театральной карьеры. Каждая фигурка была не только уникальна, она еще напоминала хозяйке о каком-то важном в её жизни событии. Естественно, хотя бы часть этой коллекции должна была стать частью портрета.

Выбор оптики в съёмке пожилых людей имеет большое значение. В данном случае, самым подходящим оказался объектив Leica Noctilux 50mm f/1, благодаря своему мягкому рисунку, низкому контрасту и малой глубине резкости.

Чтобы уравновесить естественный свет между объектом и фоном, я поставил кресло примерно в трех метрах от окна. Элементы фона в левой части фотографии находились примерно в двух метрах от окна, то есть, в сравнении с креслом, на них попадало света чуть больше, чем на одну ступень. Участок фона в правой части фотографии находился на том же расстоянии, что и кресло. Чтобы фон не привлекал слишком много внимания, я снимал на диафрагме f/1.2. Благодаря этому, лицо, волосы и платье на груди оказались в фокусе, и в то же время фон размазался ровно настолько, чтобы детали слегка узнавались. Полностью открывать диафрагму было нельзя, так как глубина резкости оказалась бы слишком мала, и один глаз был бы не в фокусе.

Сплит в теневом полуобороте мне показался в данном случае самой подходящей световой схемой, потому что, в противном случае, ретуши было бы не избежать. Правая часть лица почти в контр-ажуре, а левая, которая ближе к камере, полностью в тени, из-за чего фигура выглядит тоньше, и знаки возраста на коже практически не видны. Золотой рефлектор стоял точно под камерой, перпендикулярно оптической оси объектива, чтобы затененная часть лица не оказалась слишком темной.

rosphoto.com

Портрет в интерьере: Петр Авен

Петр Авен в гостиной московской квартиры.

Фото:: Михаил лоскутов

Банкир Петр Авен не нуждается в представлении, а его коллекция русского искусства давно снискала ему славу настоящего знатока. За двадцать пять лет его собрание стало образцом для многих коллекционеров, ступивших на этот непростой путь.

ELLE DECORATION Неизбежный вопрос: с чего началась ваша коллекция?

ПЕТР АВЕН Первая картина в собрании — натюрморт Павла Кузнецова 1920-х годов. Я купил его в 1993 году за пять тысяч долларов. Это была первая серьезная вещь, которую я хотел приобрести: работы Кузнецова были в доме моих близких знакомых, и он мне всегда очень нравился. Начав зарабатывать, я сразу решил, что буду коллекционировать живопись. У меня эта идея была с далекой юности. И я более-менее понимал, что буду собирать музейную коллекцию русской дореволюционной живописи, начиная с «Мира искусства» до авангарда. Сейчас эта идея кажется банальной, но тогда и Ларионов, и Гончарова, и Лентулов были значительно менее известными художниками, чем сейчас. В СССР о них почти не говорили.

Фрагмент гостиной. На стене — работа Кузьмы Петрова-Водкина «Богоматерь с младенцем», 1904–1905 (1903?), эскиз майоликового панно для фасада здания клиники Вредена в Петербурге.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

Это ваша первая приобретенная работа? Не было никаких исканий, никаких антикварных покупок живописи?

Нет. Когда я познакомился с ребятами из «Альфа-Банка», у них уже был аукцион «Альфа-арт». И первой работой, которую они мне предложили, был этот натюрморт Кузнецова. Он и сейчас в моей коллекции.

Коллекция возникла как статусное явление? Или это что-то родом из детства?

Глубоко из детства, конечно. Мне всегда нравилось что-то собирать, упорядочивать. Я серьезно коллекционировал марки, собирал модели автомобилей. Сейчас я один автомобиль от другого не отличу. Тогда же я знал все существующие машины, которые выпускались в мире. Потом я собирал модели самолетов и тоже знал все самолеты — и военные, и гражданские. Все это я продал после школы. Но я хотел что-то более серьезное. У друзей семьи дома была коллекция картин. И мне было жалко, что у нас их нет.

«У друзей семьи дома была коллекция картин. И мне было жалко, что у нас их нет».

Над креслом в гостиной — картина Валентины Ходасевич «Портрет мужчины в оранжевой блузе (Портрет Венгерова)», 1910.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

В одном интервью я прочитал, что к процессу коллекционирования вы относитесь очень серьезно, рассудительно.

Очень! Но у меня была система, основанная на совмещении эмоционального и рационального. Одним рассудком я не руководствовался. Я хорошо понимал, что мне надо, и просто так не покупал. Я редко выбираю работы, которые мне не нравятся, но иногда это необходимо для коллекции. И даже картины художника, который мне совсем не близок, например Рериха, я покупал, потому что для коллекции русской живописи Рерих нужен. Хотя выдающегося, канонического Рериха я так и не купил. Но у меня есть один из лучших его рисунков — «Взятие Казани».

Насколько возможно было собирать искусство тогда и какие возможности есть сейчас? Я имею в виду не финансовую сторону, а сам материал.

Собрать выдающуюся «русскую» коллекцию уже невозможно. Все, что находилось в семейных собраниях, все то, что не показывали большевики, весь «домашний» авангард большим объемом хлынул на рынок в девяностые годы. Финансовая нужда, социальные потрясения заставили людей продавать свои приобретения, и все это уже осело в нескольких больших собраниях. И сейчас без ложного хвастовства можно сказать, что собрать коллекцию, сравнимую с моей, невозможно.

Последняя серьезная коллекция — у Александра Смузикова, это коллекция авангарда. Нужно искать другую нишу, например, послевоенная советская живопись. В музее Ананьева создали блестящую коллекцию реалистического искусства, они тоже успели. Можно покупать вещи 1960–1970-х годов, они еще попадаются. Я не знаю ни одной фундаментальной коллекции советской графики — послевоенной вообще не видел. Довоенную собирали, у меня тоже есть небольшая коллекция советской графики.

Были ли какие-то ошибки?

Ошибки были. Я в своей жизни купил две фальшивые работы, обе теперь висят у меня на даче. Я их оставил как памятник своей глупости. Одна якобы Петрова-Водкина, а вторая якобы Альтмана. Еще однажды я купил фальшивую Серебрякову, но ее мне удалось вернуть.

Попались приличные люди, которые сами пришли ко мне и сказали, что они ошиблись, что работа ненастоящая, хотя на руках были все экспертные заключения. Больше у меня фальшивок вроде не было. Я просто очень тщательно все покупал и никогда не платил больше ста тысяч долларов за работу, если не было стопроцентного провенанса при всех экспертизах.

Гостиная. Справа от «Богоматери с младенцем» Кузьмы Петрова-Водкина, над дверью в кабинет, висит его же работа «Астры», 1912. Над буфетом начала XX века — военное панно Аристарха Лентулова «Победный бой», 1914.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

«Начиная с определенного времени я знал все, что есть на рынке искусства».

А как вы понимаете, что это подлинная работа? Вы не искусствовед. У вас появилась насмотренность за этот период, это очень важно. Но как это было в самом начале?

И у меня всегда был неплохой вкус, понимание цвета. Я знал, что, куда и с чем надо надевать, давал советы своим девушкам. Думаю, у меня есть врожденная способность видеть. Поэтому фундаментальных эстетических ошибок не было. Когда начинаешь тратить деньги, насмотренность быстро появляется.

Но проблема с подделками всегда была.

Подделок сейчас стало меньше, но их всегда было много. Я никогда не тратил большие деньги ни на какие сомнительные вещи. Ни один серьезный музей в мире не покупает больших художников без провенанса. Истории про каких-то бабушек, дедушек, таинственных коллекционеров — все эти легенды ничего не стоят. Я следовал простому правилу: покупать недорогие вещи — они в отличие от дорогих реже подделываются. Мне много раз предлагали подделки, но я легко с ними разбирался. Ведь в какой-то момент ты начинаешь видеть.

К примеру, у одной известнейшей французской семьи (даже не буду называть фамилию, потому что ее знают все) есть фундаментальная коллекция Пикассо, Брака и западного модернизма. Хозяин сказал, что у него есть несколько русских вещей, которые он готов продать. Все семь вещей, которые он предложил, были поддельными — там были Гончарова, Ларионов, Пуни, Экстер. Он купил их в Париже. Я ему об этом написал, и он их, как я понимаю, выбросил.

Ну а победы или находки?

Были победы в гонке за вещами. Это были соревнования с другими коллекционерами. Я в своей жизни не купил семь или восемь вещей, которые мог бы приобрести, — они от меня ушли. Это я, безусловно, помню и продолжаю за ними следить.

Однажды меня опередил Вячеслав Кантор, купив «Похищение Европы» Валентина Серова. В этой гонке он вообще изначально был на шаг впереди. Но все-таки жалко, что у меня не получилось. Он меня и еще в чем-то опередил. Несколько вещей я не купил, но они мне по-прежнему нужны. Я не знаю точно, где они, но в известной коллекции у состоятельного человека, который их не выставляет и которому, насколько я понимаю, они не очень нужны. Я в принципе понимаю, как мне их найти, и думаю, что, возможно, куплю их.

Кабинет Петра Авена.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

«Моя коллекция современного русского искусства не оправдала ожиданий».

Вы как охотник в засаде?

Конечно. Я помню все эти вещи наизусть. Начиная с определенного времени я знал все, что теоретически есть на рынке, все семьи, в которых рано или поздно что-то будет продаваться. Я и сейчас знаю. Старые частные собрания до сих пор существуют. Например, в Питере по-прежнему есть одна большая старая коллекция. Я к ним хожу и смотрю работы. Увидим, смогу ли я со временем ее приобрести.

А есть ли истории, связанные со случайными находками?

Совсем случайных находок у меня не было. Были просто сюрпризы, когда, например, ныне покойная мама моего одноклассника позвонила и сказала, что у нее есть Фальк, который висит у них с 1931 года. Это подарок Фалька Нейгаузу. И, конечно, это бесценно, когда ты приходишь в дом и видишь работу, которую никто никогда не видел… Это «Дома на закате» Фалька 1911 года. Неожиданные вещи, конечно, случаются.

Но основа моей коллекции, самые ценные работы все-таки пришли с аукционов Sotheby’s и Christie’s, в том числе через private sale. Второй фундаментальный источник моего собрания — крупнейшая западная коллекция Вильденштейна. Это собрание Ларионова и Гончаровой было лучшим в мире среди частных коллекций. К источникам моей коллекции я отношу и ряд российских коллекций, прежде всего собрание Алексея Стычкина, откуда у меня в том числе две картины Коровина. Я ему очень и очень благодарен. Дальше я купил серию работ у Алекса Лахмана — известного дилера и коллекционера. И ему я тоже очень признателен.

Сейчас вы по-прежнему активный коллекционер или просто респектабельный владелец коллекции?

В принципе для своего русского собрания я приобрел все, что хотел. У меня была идея создать музейную коллекцию, чтобы каждый художник в своем жанре был представлен лучшими работами. Вещей, которые меня интересуют, на рынке практически не бывает, они очень редко всплывают на аукционах.

Последнюю работу, за которой я долго охотился — фундаментальный «Женский портрет» Явленского, — я купил в прошлом году. Это один из лучших портретов художника. Этой покупкой я, пожалуй, закрыл последнюю «клеточку» в списке того, что хотел купить. Но у меня еще есть коллекция советского фарфора. И в этой области есть несколько вещей, которые мне очень нужны. У меня есть еще другие коллекции, и я тоже знаю, чем хочу их дополнить. Я вообще очень четко знаю, что я хочу.

Все-таки вы не можете остановиться?

Ну, конечно, я покупаю все время. Сейчас делаю акцент на современное искусство. Покупаю относительно недорогие вещи, совершенно поменяв модель. Причем недорогих европейских художников, которые могут, на мой взгляд, очень сильно «выстрелить» лет через двадцать.

Над столиком в кабинете — работы Мстислава Добужинского «Улица в Вильно», 1910, и «Чернышев мост. Петербург», 1907–1909. Справа — работа Константина Юона «Подруги. Две женщины из деревни Лигачево», 1912, и Василия Кандинского «Дамы на прогулке», 1917. Слева — фрагмент работы Александра Бенуа «Бассейн в парке Версаля», 1905.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

«Совсем случайных находок у меня не было. Были просто сюрпризы».

Вы их покупаете как инвестор или как коллекционер?

Как коллекционер, потому что они мне нравятся. Просто это совсем другой мир — работ огромное количество. В британской Royal Academy of Arts фантастическая школа, там учатся талантливейшие молодые люди. Вы можете пойти к ним в студию и приобрести вещи. Плюс еще академики, которые в основном моложе меня и которые также пускают к себе в студию. Вы можете купить вещь, и она будет стоить не миллионы, а десятки или в худшем случае сотни тысяч долларов, но это большое искусство, искусство для будущего.

В этом направлении вы действуете как Щукин и Морозов сто лет назад?

Наверное, да.

Вы говорили, что они не являются для вас ориентиром.

В части старого искусства — нет, потому что я собирал вещи, которые так или иначе уже были признаны миром, а Щукин покупал новые имена. Так я делаю сейчас с современным искусством. Но на систематическую коллекцию я пока не вышел, но, может быть, еще и выйду.

Столовая. В центре, над комодом, — картина Абрама Архипова «Крестьянка в красном», 1917. Слева — работы Константина Коровина «Портрет Н.И. Комаровской», 1920, и «На причале. Гурзуф», 1917. Справа — Константин Коровин, «У плетня», 1919, и «Тройка. Провинция», 1914.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

«Авангард — это единственный вклад русской живописи в мировое искусство».

Приходится ли вам бороться с самим собой, например, когда видите вещь, которая вам не нравится, но как коллекционер чувствуете ее важность?

Если не нравится, я не покупаю никогда. Из современного искусства я покупаю только то, что нравится.

А русское современное искусство?

У нас была дискуссия с Дубосарским, вы все это знаете. К сожалению, так получилось, что здесь не сложилось по-настоящему интересного искусства. У меня большая коллекция современного русского искусства, она находится в Италии. И это как раз коллекция, не оправдавшая моих ожиданий.

Оно дискредитировало себя, было переоценено?

Да, я не хочу никого обидеть, но то, что здесь стоило десятки тысяч долларов, стоит в Европе в пять раз дешевле. Те же самые Виноградов и Дубосарский создали себе большую рекламу, в том числе паразитируя на великом русском искусстве. И, к сожалению, эта история пока не «полетела».

Слева от лестницы на второй этаж — картина Виктора Борисова-Мусатова «Дамы в лодке», 1890-е.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

А в целом русское искусство, русский авангард, 1920–30-е годы, советское искусство — как оно себя чувствует в современных реалиях?

Русский авангард — это абсолютно прорывная вещь. С точки зрения школы это единственный реальный вклад русской живописи в мировое искусство. Другое значимое явление — это Кандинский, Явленский, которых, правда, никто не считает русскими художниками, но Кандинский неотделим от русской живописи в отличие, например, от Сутина, который совсем не русский художник. Но, кроме этого, таких оригинальных вещей больше не было. Были отдельные художники, они не состояли ни в каких школах и никому по-хорошему не известны. Я действительно считаю, что еще один великий художник — Петров-Водкин, которого толком вообще никто не знает в мире. Но это отдельные имена. А с точки зрения вклада в историю — только авангард.

А современные русские художники — они имели потенциал, но так и не вышли на международный уровень?

Они как-то не сумели. Это такая поколенческая вещь… Мне, кстати, очень нравится Кошляков. Я считаю его недооцененным художником моего поколения. И он единственный собрался, уехал во Францию, делает попытки стать международным художником… Но это сложно, потому что он один. Но в целом, конечно, не сложилось ни у кого.

А авангард? Он может стать такой же частью рынка мирового искусства, как, например, «старые мастера»?

Он уже стал. Он не упал в цене, а с точки зрения интереса авангард находится в абсолютном топе. Я думаю, что и русский экспрессионизм имеет потенциал большого роста. В 2015 году была выставка в Neue Galerie в Нью-Йорке, половину работ предоставил я, половину — Рональд Лаудер. Мы соединили русский и немецкий экспрессионизм: Ларионов, Гончарова, Лентулов, Куприн и Кирхнер, художники группы «Мост» и «Синий всадник». Было видно, что это художники одного ряда, но Кирхнер стоит существенно дороже. Пока. Сейчас будут большие выставки Гончаровой в Tate, потом в России.

Гончарова вообще самая дорогая женщина-художник. Дороже Фриды Кало. Я согласился поддержать выставку в Tate, что очень естественно для меня как для коллекционера Гончаровой, и я думаю, что цены еще возрастут. То же касается и Ларионова. У русского экспрессионизма большой потенциал и рост. Есть отдельные художники, которые могут еще расти в цене на мировой художественной сцене.

В холле, над стулом Hill House Чарльза Ренни Макинтоша, — картина Константина Юона «Женский портрет», 1908.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

Может ли ваша коллекция стать институцией?

Я думаю об этом. Модель есть — это уже упомянутая Neue Galerie Рональда Лаудера. Возможно, я сделаю два музея: один в Москве, другой в Лондоне. На первом этаже разместится моя коллекция, а на втором будут проходить выставки. Появятся два параллельных музея русского искусства, которые будут меняться работами, выставками, — это то, над чем я, скорее всего, в ближайшее время начну работать. Но сейчас такая головная боль со ввозом и вывозом произведений искусства… И у нас, и в Англии с этим тяжело.

Как вы думаете, на чьей стороне сейчас мяч в продвижении, пропаганде русского искусства?

Такие галеристы-подвижники, как Елена Селина, Владимир Овчаренко, делают много с точки зрения продвижения. Мне кажется, сейчас проблема в самих художниках, а не в чем-то другом. В их желании учиться, работать, уехать на какое-то время и толкаться там, где вращается художественный мир, поступить в Royal Academy, куда никто не поступает из русских. Вот пример Эдди Пика, который семь лет назад окончил Royal Academy.

Я купил две его работы по 20 тысяч фунтов. Сейчас будет его огромная выставка в White Cube, после чего он будет стоить уже не 20, а 100, а потом уже 300 тысяч, и так далее. И все говорят, что он будущий Энди Уорхол. Но наших-то студентов там нет. Все сидят здесь, рисуют, живут в своем мире. А это борьба — писать себе биографию. Мне кажется, здесь проблема не в том, что говорит Дубосарский, мол, коллекционеры виноваты или кто-то еще виноват. Сами они виноваты, к сожалению.

А культурный авторитет нашего государства?

У нас сейчас выдающиеся музеи. Третьяковка на глазах становится выдающимся музеем опять же благодаря Зельфире Трегуловой. Статус и Зельфиры Трегуловой, и Михаила Пиотровского очень высокий. И у Пушкинского музея статус очень высокий. У нас музей как культурная институция по-прежнему обладает большой силой.

А государство? Не музей.

Я считаю, что чем свободнее человек, тем лучше. У нас же сейчас появляются все новые и новые драконовские законы на предмет ввоза и вывоза произведений искусства, с чем я пытаюсь бороться. Я приобрел очень много картин на Западе, привез сюда, а теперь их нельзя вывезти. Это же чистый идиотизм. Я за свободный обмен, чтобы можно было легче увозить, привозить, показывать искусство. Но в целом у нас государственные музеи остаются форпостами культуры, и в этом плане мало что изменилось.

На стене гостиной, по часовой стрелке: Александр Куприн, «Пейзаж с горой. Гудауты», 1911; Роберт Фальк, «Дома на закате», 1911; Борис Григорьев, «Съезд гостей в помещичьей усадьбе», 1915; Петр Кончаловский, «Прогулка могильщика. Испания», 1910.

Фото:: МИХАИЛ ЛОСКУТОВ

Вопрос от глянцевого журнала: три ваши любимые работы?

Нет, таких нет.

Ну если бы вам сказали, что вы можете забрать с собой только три работы?

Наверное, это было бы очень ситуативно. Всегда увлекаешься последним из того, что купил, это естественно. У меня из последнего был Явленский, была фундаментальная работа Шагала «Красный дом», которую я купил на аукционе Sotheby’s, конкурируя, как потом выяснилось, со своим партнером Германом Ханом. Мы с ним вдвоем боролись, задрали цены. Если бы я знал, что покупает он, а он знал, что покупаю я, было бы все по-другому.

Я купил ее достаточно дорого, но это великая работа, на мой взгляд, очень важная. У меня есть лучшие существующие вещи Ларионова. И если бы я специально что-то сохранял, то сохранял бы то, что делает коллекцию такой, какая она есть: Ларионова, Гончарову, Лентулова. У меня за спиной висит «Победный бой» — одна из самых главных вещей Лентулова, я ее купил у правнука художника. Хозяева позвонили, и, пока я ехал, до меня там побывал другой покупатель. Хозяева назвали цену, которая была высокой, но разумной.

Первый покупатель сказал им, что почти наверняка покупает. Я сказал им, что он-то «почти наверняка», а я уже через полчаса деньги принесу. К счастью, у меня банк существует. Первые покупатели пришли вечером, но картины уже там не было. Точно так же, как Кантор купил «Похищение Европы», прибежав с деньгами за несколько часов до меня. Пока я тоже «думал». Коллекционирование это, безусловно, борьба.

www.elledecoration.ru

Современный портрет в интерьере – Ярмарка Мастеров

Искусство портретной живописи родилось давно, но пика популярности оно достигло в XVIII веке. Просвещенный век, век поразительных научных и культурных открытий и свершений. Именно тогда возникла почти беспредельная вера в возможности человека. Люди гордились собой и несколько чрезмерно любили себя и окружающих. Не удивительно, что жанр портрета расцвел в то время, ведь портретист занимался не отображением портретируемого с фотографической точностью, он украшал его. Художник переносил на полотно внутренний мир человека, то лучшее, что он видел в нем.

В наше время в портретном жанре наблюдается кризис. Я вижу несколько причин этого явления.

Во-первых, это сегодняшнее клиповое мышление, из-за которого классический портрет, несущий колоссальную смысловую и эмоциональную нагрузку, не может быть достойно оценен.

Во-вторых, многие считают, что такое помпезное возвеличивание себя любимого — это перебор.

В-третьих, в наше время очень мало хороших портретистов. Портретист — не фотограф. Мало того, что художник должен уметь обращаться с кистью и красками, он должен проникнуть в душу человека, увидеть его прошлое и будущее, индивидуальность в развитии. Даже для хорошего портретиста на это требуется время. Нельзя создать портрет “на послезавтра”, как хотят некоторые заказчики.

И наконец, в современном интерьерном дизайне просто нет места классическому портрету в рамке с вензелями. Необходимы новые решения.

Сейчас в моде модульные картины, состоящие из нескольких холстов. Почему бы не сделать такой портрет?

Другое решение – минималистский портрет, который будет прекрасно сочетаться со стилем хай-тек. Мне кажется, что это самый удачный вариант для сегодняшнего сознания. В таком решении нет помпы, человек изображается силуэтом или основными чертами:

Можно предложить и этнический вариант. Он придаст вашему жилищу изысканность экзотики и одновременно отразит круг ваших интересов:

www.livemaster.ru

портрет в интерьере – Журнал «Сеанс»

«Семейный портрет в интерьере». Реж. Лукино Висконти. 1974

От автора:

В фильме «Семейный портрет в интерьере», без которого не сможет обойтись ни один разговор на тему «семья в киноискусстве», важную роль играет живопись. Вдохновившись старым профессором и его интерьером, редактор журнала и мой старый друг Люба Аркус попросила меня сделать подборку из десяти семейных портретов в изобразительном искусстве.

1

Старый профессор у Висконти коллекционирует семейные портреты, определяющие его интерьер, прекрасный интерьер богатого и почтенного историзма. Не функциональный, но уютный, не элегантный, но умный, он восходит ко времени belle époque, Висконти осознанной как утраченный золотой век. Профессор одинок и, как каждый одинокий человек, мечтает о семье. Семья не просто приходит, но врывается к нему в виде оголтелой шайки элегантных гопников: маркизы, ее дочери, жениха дочери и, самое главное, неотразимо обаятельного плебея, перед очарованием которого не может устоять никто, и, в первую очередь, сам Лукино Висконти. «Семейный портрет» Артура Дэвиса становится главной точкой в сюжетной линии. Висящий у профессора как работа неизвестного художника, портрет тут же оказывается определен безродным плебеем как работа Дэвиса, чье имя известно только тончайшим знатокам живописи. Портрет прекрасен: это действительно изображение золотого века, парк и небо, невинность и безмятежность, покой и воля. Фигурки детей и взрослых кажутся очаровательными марионетками, пленяющими своей незначительностью, прелестной и воздушной. Мечта о семейном счастье: профессору на миг показалось, что она так близка, так возможна, но став всем ему на земле, как все земное, мечта лопнула и обманула. И гопник убит, и профессор умирает. Прелестная кукольная история, которая теперь, из нашего времени, кажется таким же изображением золотого века, как и портреты Дэвиса. Нет ни мобильных, ни интернета, и все курят, кроме профессора; так мило, так старомодно.

«Семейная группа на террасе в саду». Худ. Артур Дэвис. 1749

2

Портрет Дэвиса относится к так называемым conversation piece, особому типу портретов XVIII века с изображением семейств. Само название, часто употребляемое искусствоведами, восходит к древней традиции, к итальянским sacra conversazione, «святым собеседованиям», изображающим Деву Марию с Младенцем или без оного, Иисуса Христа или даже Святую Троицу в окружении святых разных веков и стран, представляя некое райское житие бытие, неподвластное земному времени. Младенец Христос по семейному соседствует со святым Себастьяном или Блаженным Августином, жившими много столетий спустя после того, как Он был распят. У Висконти, как и у многих других режиссеров, чуть ли не каждый фильм так или иначе о семейных отношениях, но «Рокко и его братья» самое пространное рассуждение на тему итальянской семьи, а итальянская семья всегда — sacra conversazione. Мать, конечно же, зовут Розария, намек на почитание Мадонны, и всем братьям даны говорящие имена святых. У Висконти не было ничего случайного, от Дирка Богарта мы знаем, как он цеплялся к каждому хлястику во время съемок «Смерти в Венеции», настаивая на том, чтобы хлястик был именно 1913 года, и никаких сомнений в том, что Висконти обдуманно дал своему герою имя Рокко, нет. Святой, взваливший на себя роль благородного страдальца, готового принять все грехи мира, и в ответ на все обвинения твердивший, что он хуже любого шпиона и соглядатая, каким был юный святой Рокко из Монпелье, лучший эпоним для итальянского и современного князя Мышкина, задуманного Висконти и сыгранного Делоном. Итальянец с французом сдобрили достоевщину средиземноморской сексуальностью, и получился прекрасный боксер, наделенный глубиной Идиота, чей образ сросся с именем Рокко намертво. Вот и прекраснейший пример — Sacra conversazione Чима да Конельяно; Рокко крайний справа, кокетливо показывает на свой чумной шанкр. А Висконти — крайней слева. Не похожи ни капли, а все же…

Полиптих из Олеры. Худ. Чима да Конельяно. 1486-1488
«Рокко и его братья». Реж. Лукино Висконти. 1960

3

Некой русской параллелью sacra conversazione является Деисус, от греческого δέησις, «предстояние», как обозначается группа отдельных икон с Христом в центре и предстоящими перед ним святыми. Деисус был обязательной принадлежностью иконостаса, важной для православия части церковного пространства, некой преграды между миром мирян и священным алтарем. Перед Предстоянием, то есть Деисусом, и надо было предстоять, желательно — на коленях. Отец Павел Александрович Флоренский писал, конечно же, о том, что смысл иконостаса не столько в разделении, сколько в единении, и что созерцая иконы и направляя к ним молитву, верующие становились причастными тому, что совершалось в алтаре, но само чудо было скрыто от их глаз. Его охраняла небесная семья. Формально иконостас соответствует католическим алтарям полиптихам, но алтари ничего не закрывали, алтарь был доступен взору прихожан, поэтому иконография в них была менее строгая, так что в дальнейшем они смогли трансформироваться в sacra conversazione, «святое собеседование», что с русским иконостасом не произошло и произойти не могло. А почему? Ответ на этот вопрос дает забавная картинка Рябушкина с комичнейшим father figure в центре. И чем не «Маленькая Вера»?

«Семья купца в XVII веке». Худ. Андрей Рябушкин. 1896
«Маленькая Вера. Реж. Василий Пичул. 1988

4

Еще одним образцом ранних семейных портретов является картина, написанная на популярный на готическом севере, особенно в Германии, сюжет «Святая родня», Hailige Sippe. Необычная иконография, представляющая Святое Семейство не привычными фигурами Марии, Иосифа и младенца Иисуса, а множеством фигур, восходит к туманным сообщениям Евангелия от Марка о братьях и сестрах Христа: «Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сестры?» (Мк. 6:3). В католической традиции вызывавшее споры место было объяснено тем, что святая Елизавета была двоюродной сестрой Марии, а ее родной сестрой — Мария Клеопова. Последнее утверждение основывается на словах евангелиста Иоанна: «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова» (Ин. 19:25). Загадочные Иаков, Иосия, Иуда и Симон были объявлены двоюродными братьями Христа, сыновьями Марии Клеоповой, а Иоанн Креститель, сын Елизаветы и Захарии, — троюродным братом.

Композиция — семейный портрет так называемой Святой родни, во главе со святой Анной, бабушкой Иисуса. А мне все Hailige Sippe всегда почему то очень напоминают «Отвратительные, грязные, злые» (итал. Brutti sporchi e cattivi) Этторе Скола и чуть чуть «Сьераневада».

«Святая родня». Мастер Ортенбергского алтаря. 1430
«Отвратительные, грязные, злые». Реж. Этторе Скола. 1976

5

Любовь до смерти. Филемон и Бавкида получили в награду от богов право умереть вместе, в единый час, ибо они были столь добры и гостеприимны, что зарезали последнего своего гуся для Юпитера и Гермеса, решивших побродить среди людей в людском обличье. Остальные люди перед Юпитером и Гермесом двери захлопывали. Гуся стареньким супругам тоже, кажется, боги реституировали, а всех неблагодарных в округе уничтожили.

Филемон и Бавкида — воплощение супружеской любви и верности. Детей у них не было, поэтому жизнь их не беспокоила, думали лишь о том, как бы умереть посчастливее. Впрочем, есть дети, нет их — смерть член каждой семьи. Дети уходят в жизнь, родители остаются со смертью. С двумя черепами, что смотрят из зеркала на Ганса Бургмайера и его жену на великом портрете Лукаса Фуртенагеля. Бургкмайер с женой на скелеты, кстати, не смотрят, и так знают, что в зеркале увидишь. Фильм Ханеке «Любовь» о том, что если эти чертовы боги, ничего не помня в своей заполошности забыли про гуся и Филемона и Бавкиду, то уж как то приходится обходиться самим. Как Гитлеру с Евой Браун. Интересно, а их Ханеке имел в виду? Фуртенагель эту счастливую семейную пару предвидел, это точно.

«Художник Ганс Бургмайер и его жена Анна». Худ. Лукас Фуртенагель. 1529
«Любовь». Реж. Михаэль Ханеке. 2012

6

Фильм «Теорема» Пазолини нам доказал с терпеньем и талантом, что без Благовещения, а соответственно, без Зачатия, семьи нет. Нет Благой Вести, так сиди и жди смерти, как Филимон с Бавкидой, желательно — в один день. В «Теореме» Благовещенье спускается с экспресса Евросити в виде Теренса Стэмпа. О его прибытии сообщает телеграмма, принесенная почтальоном Анжелино (Ангелочком), и, свалившись с небес в роскошную миланскую виллу, Стэмп — он же Гавриил — оплодотворяет все семейство: папу, маму, сына, дочку и служанку. Сын художником становится, а мама подросткам отдается, каждый выходит из рамок обывательского благополучия, все несчастны, зато — каждый по своему. Служанка Эмилия также получила Благую Весть в виде Теренса Стэмпа, но она не стала, в отличие от своих хозяев глупостями заниматься. Она бросила все, возвратилась в родную деревню и стала подвижницей. Питаясь лишь крапивой, Эмилия излечивает больных, парит, вознесенная над крышами, в воздухе, и в конце концов просит, чтобы ее живой закопали в землю, причем из слез ее образуется источник. Пазолини, объясняя свой фильм, говорил, что он хотел показать, что буржуазия, как бы она ни старалась, ничего путного из себя выдавить не может, и, хоть и пытается быть искренней, глубокой и благородной, все получается фальшь и ложь. Судьба членов семейства после получения Благой Вести — оно же Соблазнение — прямое тому доказательство; лишь Эмилия что то понимает, так как классово к буржуазии не принадлежит, ее внутренняя народная религиозность ей помогает, поэтому ее преображение ей единственной обеспечивает спасение и слезы ее превращает в источник. Остальному семейству — в том числе и его главе, папаше Паоло, сыгранном Массимо Джиротти, сколь ни читай он «Смерть Ивана Ильича», — ни во что путное преобразиться не удается. Паоло, так же как и всей его семейке — сын становится бездарным художником, мать, Сильвана Мангано, — блядью, дочь впадает в кататонический ступор, превратившись в овощ, — уготована одна пустыня.

Эмилию у Пазолини играет замечательная Лаура Бетти, и ее сходство с так называемой Мадонной Реканати из шедевра Лотто «Благовещение», украшавшего церковь Санта Мария сопра Мерканти в городке Реканати, провинциальной дыре в области Марке, и теперь перешедшего в музей этого же города, поразительно. Я не настаиваю на том, что Пазолини, снимая «Теорему», держал в голове «Благовещение» из Реканати, но у больших мастеров — а Лотто и Пазолини как мастера сопоставимы — сходятся не только мысли, но и образы. Внутренняя религиозность — подлинность переживания — роднит Деву Марию из картины Лотто со служанкой Эмилией из «Теоремы», потому что Лотто, правоверного христианина, роднит с Пазолини, правоверным марксистом, интеллектуальный мистицизм, уводящий далеко от канона, и обоих подводящий к тому, что с точки зрения идеологических бюрократов кажется ересью; ведь ересь — одна из форм интеллектуального протеста.

«Благовещение». Худ. Лоренцо Лотто. ок. 1527
«Теорема». Реж. Пьер Паоло Пазолини. 1968

7

Опять Висконти… А что, кто-то против?

Нет? Ну, тогда и не надо… Так вот, «Портрет королевской семьи» Франсиско Гойи принято трактовать как злую карикатуру на власть имущих, страшный гротеск, живописующий убожество вырожденцев. Никакая это не карикатура, а великий миф: на портрете представлена последняя семья, связывающая горизонталь мира с вертикалью небесной иерархии. В эпоху барокко, на которую Гойя оглядывается, это было физически ощутимо. О божественном происхождении семьи и власти и идет речь на картине, а не о пустом, мелком и жадном земном бытии членов королевского рода. «Портрет королевской семьи» — одно из самых трагических произведений мировой живописи, недаром по настроению он похож на «Третье мая 1808 года в Мадриде», только в бриллиантах. Людовик XVI и Мария Антуанетта в Бастилии уже позади, а императорское семейство в доме Ипатьева впереди. Тоска и блеск, хрясь и трясь, пули отскакивают от бриллиантовых ожерелий, ранят, крик, кровь. Дети. Гибель господствующего класса, аристократов власти, денег и духа. У Висконти то же самое: жертвы перед расстрелом, Бабий Яр власть имущих. Произведения Гойи и Висконти — не вариация на тему тоски по утраченному стилю, которых теперь появилось столь великое множество, но мучительное рассуждение о гибели богов, о природе богов, об их происхождении, смерти и грядущем после нее бессмертии.

«Королевская семья». Худ. Франциско Гойя. 1801
«Гибель богов». Реж. Лукино Висконти. 1969

8

Еще одна барочная королевская семья, знаменитейшая. Полная антитеза Гойе, так как именно Веласкес первым растворяет барочную иерархию божественной вертикали, связывающей земную горизонталь с небом, в космосе пространства. В бесконечности многообразных отражений королевская чета, чье назначенье и чья прямая обязанность над всем возвышаться, оказалась гораздо ниже не только художника, но даже и фрейлин. Причуды пространственных метаморфоз: помазанники Божии, они же родители, присутствуют, но их и нет. Они отражение.

Зеркало подобно памяти. Оно оставляет все то, что отразить успело, на своем дне и, отражая новое, наслаивает его на то, что было прежде. «Менины» Веласкеса — пространство памяти зеркала. О том же и Тарковский, завесивший зеркалами все интерьеры своего фильма, но на мысль о сходстве «Зеркала» с «Менинами» меня навела сцена, в которой мальчика, жгущего во дворе костер из каких то выброшенных елок, обсуждают родители. Родителей на экране не видно, их как бы нет, слышны лишь голоса, и в пространстве, пролегающем между ними и ребенком, их сыном, возникает особое напряжение, кажущееся бесконечным, непреодолимым. Это то чувство, что вдруг возникает, когда неожиданно замечаешь, что твой младенец уже не младенец, а самостоятельная индивидуальность, и между вами, до того столь тесно связанными физиологией, возникает та самая непреодолимая черта, что разграничивает всех людей. В «Менинах» мать и отец, то есть король и королева, тоже не попадают в фокус камеры, но они присутствуют, они — отраженье. Маленькая инфанта в своем жестком платье, такая крошечная и такая самостоятельная, совсем отдельна от них, хотя их взгляд, как мы видим в зеркале, сосредоточен на дочери. У Тарковского родители говорят о горящем кусте Моисея, король с королевой — о том, что Маргариту надо отправлять в Вену, замуж. Где она скоро умрет, но им это пока неведомо.

Не знаю, думал ли Тарковский о Веласкесе, но если нет, то зачем и откуда в «Зеркале» испанская речь, испанцы и коррида? Откуда такая испанская грусть? Ведь не просто же в книжке нашел.

«Менины». Худ. Диего Веласкес. 1656
«Зеркало». Реж. Андрей Тарковский. 1974

9

Для меня «Семейный портрет» Даниэля Шульца Младшего один из самых манящих портретов в Эрмитаже. Шульц еще менее известен, чем Артур Дэвис, это немец, работавший в Гданьске, и поляками записанный в историю польского искусства, как эстонцами Микаэль Зиттов, прекраснейший художник, работавший на испанских королей, записан в историю искусства эстонского, ибо он имел счастье родиться в Таллинне, из которого, к сожалению, уехал в довольно юном возрасте. В картине завораживает тайна возрастной, национальной, социальной и даже гендерной принадлежности. Сначала картина вообще считалась портретом семьи китайского купца. Потом — татарского. Называли семьей калмыка и считали, что это портрет посла крымского хана, подаренный ему королем. Потом решили, что это слишком круто, и у pater familias определили болезнь почек: потому, мол, и такие глазки. Даже было предположено, что это Михаил Казимир Радзивилл с семьей, со своими сыновьями и почему то с придворным карликом вместо жены. На Михаила Казимира обряженный в восточное платье главный персонаж мало похож. Может, он заболел и к старости так изменился, но глазки то глазками, а восточные костюмы куда деть? Причем у одних именно восточный вид, другие же, в том числе и пресловутый карлик (может, умный мальчик?), европейцы на все пуговицы. И почему у Радзивилла вместо жены — карлик и собака с обезьяною?

Когда я посмотрел «Последнюю семью», я сказал, что фильм мне понравился, но что я не увидел там Польши, польской культуры, все могло быть где угодно, хоть в Тулузе, хоть в Сосновом Бору. Правда, добавил: за исключением сцены похорон. Почему то сцена похорон меня не отпускала, и непонятно почему сквозь нее все яснее и яснее проступал портрет Шульца. Я вскоре понял, что я большой дурак, что похороны просто уж для совсем тупых, а на самом деле все — про Польшу или даже Речь Посполитую. Ведь культуре совершенно все равно, на каком языке говорил Зиттов. Со всеми своими портретами испанских королей и императоров Священной римской империи он такая же часть сегодняшнего Таллинна, как Шульц — Гданьска. Похороны в «Последней семье» столь же грандиозны и многоречивы, несвязны и хаотичны, как Речь Посполитая, о странной культуре которой и говорят и Шульц, и Матушинский.

«Семейный портрет». Худ. Даниэль Шульц Младший. 1664
«Последняя семья». Реж. Ян Матушинский. 2016

10

Ну, и last but not least, семья, оплодотворенная идеей. Гармодию и Аристогитону поставили памятник, так как они тирана убили. Они любили друг друга и жили вместе, так что памятник заодно и их любви. Также это первый известный мне портрет двух людей, живущих в признанном общественностью однополом браке. Благовещением — мы уже уяснили благодаря Пазолини, что без Благой Вести и Зачатия, за ним следующего, семья все же не совсем семья — для Гармодия и Аристогитона стал гражданский призыв. Они родили месть, убийство и свободу. Больше они ничего родить не смогли, что там через анальное отверстие еще вылезти, кроме равенства, братства и свободы, может. Убийство, да разве что еще творчество, мертвенные вещи. Как сказал Модильяни, если верить Ахматовой, в общем то, склонной приврать, «Смешно быть сыном Микеланджело». И правда — обхохочешься.

Прекрасное, надо сказать, произведение, эти Гармодий с Аристогитоном. Мухина под впечатлением от их красоты создала своих «Рабочего и Колхозницу», великое не социалистическое, но коммунистическое семейство. Идеальное семейство, семейство будущего. Коммунизм высшая точка развития, но он же и его конец. Благой Вести не жди, рожать не нужно, да и некого. Все и так прекрасно. Рабочий и Колхозница столь совершенны, что у них нет ни наростов, ни отверстий. Ничто никуда не вставишь, ничто ниоткуда не вылезет. Нелюбовь к размножению и неспособность к росту одни из главных свойств неоклассики. Великая картина «Горькие слезы Петры фон Кант» о классике, классицизме и соотношении с ними неоклассицизма. Когда ты совершенен, то ничего не остается, как только слезы лить. Не рожать же таких дочек, как у Петры. Третий главный персонаж Фассбиндера, голый и явно не склонный к размножению Дионис с картины Пуссена, столь же идеален, как Петра и Карин, и столь же печален. А как же иначе?

«Рабочий и колхозница». Скульп. Вера Мухина. 1937

seance.ru

Съемка портретов в интерьере

Портрет в интерьере несколько сложнее классического, ведь здесь вам необходимо сфотографировать человека во взаимодействии с окружающей обстановкой, например, с элегантно обставленной гостиной. Человек по-прежнему будет центральным объектом фотоизображения, однако в данном случае зритель увидит не только его. С помощью взаимодействия модели и интерьера можно попытаться раскрыть облик человека, его внутренний мир и характер.

Как подбирать интерьер для съемки

При съемке классического портрета фон или окружающая обстановка обычно не имеют важного значения. Портрет делается по пояс или крупным планом, зачастую осуществляется размытие заднего фона для выделения главного персонажа. В случае со съемкой портрета в интерьерах дело обстоит немного по-другому.

Фотографировать человека можно, в принципе, в любых интерьерах, но важно, чтобы обстановка помещения соответствовала авторскому замыслу, а также определенным чертам вашего главного персонажа. С помощью той или иной обстановки можно создать нужное настроение портретного снимка, будь то романтическая атмосфера со свечами или деловая обстановка в рабочем кабинете. Имейте в виду, что интерьеры помещения не должны контрастировать с одеждой и цветом волос фотографируемого человека.

Кроме того, желательно, чтобы предметы мебели и другие детали обстановки в комнате не имели явно выраженной текстуры. Это необходимо, чтобы человек все же оставался центральным объектом в кадре. Выбирая помещение для съемки, конечно, обращайте внимание на те интерьеры, в которых ваша модель сможет принять выгодную позу и расслабиться.

При фотографировании портрета в интерьерах фон или окружающая обстановка также не должна отвлекать внимание от персонажа, однако тут перед вами открывается дополнительный простор для творчества. Отдельные детали интерьера могут помочь подчеркнуть характер человека или создать нужное настроение снимка. Фотографы-портретисты нередко прибегают к такому приему, когда вокруг персонажа размещаются какие-либо символические атрибуты, включая элементы домашнего обихода, картины, животные и растения. Они создают определенный подтекст портретного фотоизображения.

Объективы для съемки портретов в интерьере

Опять-таки обращаясь к традициям классического фотопортрета, мы помним, что для съемки лучше использовать стандартные или короткие длиннофокусные объективы. Они наиболее правильно рисуют перспективу, не искажая ее, вследствие чего лица людей на фото получаются более детальными и естественными. Однако в случае со съемкой портрета в интерьере или на улице можно немного отступить от этого правила и использовать широкоугольный объектив.

Широкий угол предоставляет возможность создавать портреты с захватом окружающего пространства. Это позволяет показать в кадре красивые интерьеры и рассказать зрителю целую историю. Ведь нередко сама обстановка не менее интересна, чем главный персонаж. Конечно, тут требуется осторожность, ведь при использовании широкоугольника перспектива в кадре немного искажается. Меняется ощущение дистанции и пропорции. Причем чем меньше фокусное расстояние, тем более заметным становится данный эффект.

Выбор освещения

При съемке в помещении часто приходится иметь дело с несколькими источниками освещения (настольные лампы, свет из окна, люстра), что создает сложности. Особенно если вкупе с освещением имеются богато обставленные интерьеры с зеркалами и блестящими поверхностями. Здесь следует решить несколько задач.

Во-первых, постараться создать как можно более естественное освещение с мягким светотеневым рисунком. Для этого используются различные насадки и отражатели.

Во-вторых, следует выделить человека в кадре светом, но таким образом, чтобы это освещение не противоречило общему. Для подсветки теней и смягчения жесткого света применяйте круглые отражатели с серебристой поверхностью. Для получения более естественного, мягкого освещения лучше избегать смешивания постоянного и импульсного света.

Позы при съемке портрета в интерьере

При съемке портрета в интерьере вопрос выбора позы несколько упрощается, поскольку тут вы можете использовать геометрические линии, присутствующие в окружающей обстановке – линии различных деталей интерьера, мебели или световые. Сообразно этим линиям и стоит располагать модель, корпус ее тела, руки и ноги. Так, чтобы поза человека не конфликтовала с внешним окружением и гармонично вписывалась в элементы обстановки. Легко решается и извечная проблема с тем, куда деть руки модели – их можно свободно положить на стол или разместить на подлокотниках кресла.

Съемка портрета на улице

Отдельный вопрос – съемка портрета не в интерьерах помещения, а в окружающей обстановке на улице. Если вы просто фотографируете жанровые портреты незнакомых людей на улицах города или в общественных местах, то стоит воспользоваться полноценным длиннофокусным объективом, чтобы вести съему с дистанции. Ведь фотографирование с близкого расстояния может вызвать неожиданную реакцию у незнакомых людей – от смущения до раздражения. Также можно попробовать поснимать широкоугольным объективом, чтобы охватить в кадре и соседние объекты, в том числе сооружения, детали архитектурного убранства или других людей. При съемке на городских улицах делайте больше кадров, пользуясь режимом серийной съемки.

Если же вы снимаете знакомых людей или приглашенную модель, то для съемки в условиях естественного света лучше выбрать окраину парка или какую-нибудь живописную опушку леса. Тут можно будет найти прекрасно освещенные участки и затемненные уголки под деревьями. Преимущество съемки на улице заключается в том, что вы сами можете выбрать подходящий фон или задний план для съемки. Это могут быть здания, фонарные столбы, набережная – все что угодно. Если же фон не важен и он не несет в себе никакой смысловой или эмоциональной нагрузки, его можно просто размыть, приоткрыв диафрагму.

Самой важной частью при съемке портрета на улице, конечно, является свет. В разное время суток и при различных погодных условиях фотоизображение может выглядеть по-разному вследствие особенностей естественного света. Как и в пейзажной фотографии, оптимальным временем для съемки будут вечерние и утренние часы. Мягкий, рассеянный свет ровно освещает кожу, не оставляя жестких теней. Но и в яркий полдень можно создавать отличные портреты, если, например, расположить модель в густых зарослях или под тенью деревьев. Если свет на модель падает только с одной стороны, то используйте отражатель, с помощью которого можно будет заполнить светом жесткие тени. При съемке в яркий солнечный день можно попробовать поэкспериментировать с контровым освещением. Порой это дает действительно поразительные результаты.

www.fotokomok.ru

7 идей, 50 примеров — INMYROOM

Семья – самое ценное, что есть у каждого человека. Она в тысячи раз ценнее, чем любое произведение искусства.

Семейный портрет важно и даже нужно разместить в своем интерьере, пусть это будет даже небольшая фотография на тумбочке.

Хотя сегодня речь пойдет скорее о большом количестве портретов членов вашей семьи, которые вы можете разместить у себя в интерьере: мы расскажем, как сделать это красиво.

Коллаж с настенным декором

Очень красиво в интерьере будет смотреться множество рамочек с вашими семейными фотографиями, смешанными с настенным декором. Декор можно выбрать любой: от деревянных букв до простых картинок, постеров или причудливых декоративных штучек.

Монохромные изображения

Если ваш интерьер содержит в себе элементы консервативного минимализма, то к вашей семейной галерее хорошо подойдут снимки, переведенные в черно-белый цвет. Рамки под такую галерею лучше подобрать однотонные или двухцветные.

Семейное древо

Весьма креативный и интересный вариант – сделать семейное древо прямо у себя в гостиной. Существуют специальные виниловые наклейки в виде дерева, на ветки которого можно повесить портреты поколений вашей семьи. Или нарисуйте это древо самостоятельно при помощи трафаретов.

Цветное изображение

Цветные изображения ваших фамильных портретов тоже хороши, однако постарайтесь не переборщить с цветом. Выбирайте снимки какого-нибудь одного счастливого дня из вашей жизни или фотографии одной цветовой гаммы. Также можно заказать фотосъемку у профессионального семейного фотографа.

Большой портрет

Если фотографий не так много, закажите распечатку одной фотографии хорошего качества и повесьте ее у себя дома в красивой багетной рамке. Также сегодня легко можно найти талантливого художника, который превратит вашу фотографию в красивую картину.

Много маленьких рамок

Если нет желания вбивать в стены большое количество гвоздиков – расставьте симпатичные рамки с памятными моментами из жизни вашей семьи по всему дому: на рабочем столе, на тумбочках, полках, полу или стеллажах.

www.inmyroom.ru

Стильные картины для интерьера (+ 30 фото)

Вот уже много веков подряд излюбленным украшением стен являются картины. Холст и масло, репродукции, бумажные постеры, тиснения на коже, цифровые коллажи на картоне — любое изображение способно преобразить и оживить безликую комнату, добавив ей сочности и самоидентификации.
Как выбрать художественное произведение, максимально украшающее интерьер? Именно об этом наша сегодняшняя статья.

Раздвигаем стены

При покупке картин нужно учесть, что форма, величина и, собственно, само изображение существенно влияет на зрительное восприятие пространства, поэтому давайте уточним несколько нюансов:

1. Удлиненное помещение можно сократить и расширить, украсив торцовую стену картиной в квадратной или горизонтально вытянутой раме.

2. Расположите на стене пару–тройку постеров, висящих друг под другом, или вертикально направленную живопись, и низкие потолки обязательно станут выше.

Вертикальный модуль на стене

3. Ряд горизонтально расположенных изображений увеличит пространство и раздвинет узкие стены.

4. Сюжет должен располагаться на уровне глаз человека (ориентировочно – 150 см от пола), а в комнатах, где предполагается размещение диванов и других мест для отдыха, центр картин стоит разместить немного ниже — на расстоянии 40–60 см от верхней точки спинки мягкой мебели.

5. Если вы являетесь владельцем роскошного авторского произведения искусства, то интерьер нужно создавать «под картину», а не наоборот. Светлые монохромные стены, приглушенные оттенки мебели, минимум декора — оформлять комнату нужно таким образом, чтобы лишние детали не отвлекали от просмотра сюжета картины.

Классический пейзаж в интерьере

6. Не располагайте изображения рядом с громоздкими предметами мебели — они «потеряются». Наиболее подходящие места: стена над диваном, над каминной полкой, над небольшим комодом или барной стойкой.

Удачное расположение картины над камином

7. Не забывайте соотнести размер и форму картины с расположением окон и дверей комнаты. Лучшим выбором в этом случае будет симметрия: замерьте свободное пространство и разделите результат на два — это и будет подходящим местом для центра композиции.

Стильные современные картины для интерьера

Абстракционизм и кубизм, цифровые портреты и самостоятельно созданные компьютерные коллажи — эти изображения являются современными украшениями любого стильного интерьера, однако обращайте внимание на то, что Джоконда вряд ли гармонично впишется в этно–гостиную, а постер с изображением любимой собаки точно не украсит стены в стиле барокко.

Абстрактная картина в комнате стиля конструктивизм

На фото — практически идеальное расположение стильной картины большого размера для интерьера в стиле конструктивизм. Довольно скучная мебель и монотонный цвет стен будто взрываются от абстрактного сюжета, выполненного в ярких цветах. Кроме того, многократно повторяющиеся окружности смягчают строгую геометрию мягкой мебели и напольных торшеров.

Стильные модульные картины для интерьера

Модульные картины — это несколько (в основном, 2–4) изображений, объединенных одной сюжетной линией или разделяющие одно изображение на несколько частей. Наиболее распространенным является симметричное расположение модулей или группировка небольших частей возле одной, центральной.

Модульная картина в зале с элементами лофта

Посмотрите, как стилизованное изображение почек вербы органично вписалось в акцентную серую стену гостиной, оформленной в стиле псевдо–лофт. Разделенные модулями веточки стали более динамичными и, кроме того, обратите внимание, как правильно расположены части картины — расстояние между спинкой дивана не более 30-ти см, что позволяет закрыть пустое пространство и оставить сюжет на уровне глаз сидящих напротив гостей.

Стильные картины для интерьера спальни

Если в зале можно разместить практически любое изображение, на кухне — милые натюрморты или миниатюры, то для спальни выбор усложняется: яркие постеры перед глазами будут мешать уснуть, картины с мелкими деталями заставят пересчитать «облака перед сном», а крупные элементы будут раздражающе влиять на психику.
Пастельные тона, спокойный сюжет, средние размеры — это идеальная картина для украшения спальни.

Спокойный сюжет модульной картины в спальне

Ребенок на море — что может быть лучше на небесно–голубых монотонных стенах супружеской спальни? Цвет песка на постере сочетается с деревянными прикроватными тумбами, вода добавляет движения обезличенной стене, а гербарий из высушенного камыша в большой напольной вазе объединяет сюжет картины и интерьер комнаты.

Стильные черно–белые картины для интерьера

Современное искусство — это не только рисованные или фотографические изображения, но и инсталляции, выполненные из непривычных материалов.

Черно–белая инсталляция в китчевой гостиной

Необычная картина, не правда ли? Это зеркально–пластиковая инсталляция, выполненная на черном паспарту, как нельзя лучше вписалась в комнату с серыми стенами и кожаными диванами в этно–стиле. Тот самый случай, когда витиеватые подставки торшеров, черные диваны и отраженные оттенки кубических элементов картины направлены на создание имиджа хозяина квартиры — наверняка, мужчины средних лет, очень любящего себя и китч.)

Стильные картины для интерьера своими руками

Здесь полет фантазии поистине безграничен, так как современные техники позволяют создать картины из практически любого материала.
Мы как-то рассказывали о вышитых картинах, но это самая малость из имеющихся возможностей: бисер и бумага, краски и перья, кожа или валяная шерсть — каждая деталь может стать элементом вашей личной, авторской картины.

Картина «hand made» на стене гостиной

«Зачем покупать маленькую картину, если можно оживить всю стену?» — подумал владелец этого жилья и нарисовал стилизованное изображение глаза. Ярко, стильно, очень современно и прекрасно подчеркивает общий дизайн комнаты.
Конечно же, для подобного рисунка требуются специальные навыки, однако в интернете сейчас такое количество шаблонов и трафаретов, что, при желании, можно самостоятельно украсить любую поверхность.

«Все границы в нашей голове».
Если у вас нет воображения, подсмотрите… Если нет кистей — воспользуйтесь руками… Нет большого постера — принтер и листы А4 вам в помощь…
Черно–белые или яркие, дорогие или купленные за копейки — какая разница? Если вам по душе, если комната стала краше, то любая картинка становится произведением современного искусства.
Дерзайте, пробуйте, читайте наши статьи, и всё у вас получится!