Прокопченный потолок незваный гость освещена солнечным светом – Помогите пожалуйста завтра на оценку сдавать… -reshimne.ru

Читать книгу Сборник диктантов по русскому языку для 5-11 классов М. П. Филипченко : онлайн чтение

51

Под легким дуновением знойного ветра море вздрагивало и, покрываясь мелкой рябью, ослепительно ярко отражавшей солнце, улыбалось голубому небу тысячами серебряных улыбок. В пространстве между морем и небом носился веселый плеск волн, взбегавших на пологий берег песчаной косы. Все было полно живой радости: звук и блеск солнца, ветер и соленый аромат воды, жаркий воздух и желтый песок. Узкая длинная коса, вонзаясь острым шпилем в безграничную пустыню играющей солнцем воды, терялась где-то вдали, где знойная мгла скрывала землю. Багры, весла, корзины да бочки беспорядочно валялись на косе. В этот день даже чайки истомлены зноем. Они сидят рядами на песке, раскрыв клювы и опустив крылья, или же лениво качаются на волнах.

Когда солнце начало спускаться в море, неугомонные волны то играли весело и шумно, то мечтательно ласково плескались о берег. Сквозь их шум на берег долетали не то вздохи, не то тихие, ласково зовущие крики. Солнце садилось, и на желтом горячем песке лежал розоватый отблеск его лучей. И жалкие кусты ив, и перламутровые облака, и волны, взбегавшие на берег, – все готовилось к ночному покою. Одинокий, точно заблудившийся в темной дали моря, огонь костра то ярко вспыхивал, то угасал, как бы изнемогая. Ночные тени ложились не только на море, но и на берег. Вокруг было только безмерное, торжественное море, посеребренное луной, и синее, усеянное звездами небо.

(По М. Горькому)

52
Обыкновенная земля

В Мещерском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачного воздуха. И тем не менее этот край нехоженых троп и непуганых зверей и птиц обладает большой притягательной силой. Он так же скромен, как картины Левитана, но в нем, как и в этих картинах, заключается вся прелесть и все незаметное на первый взгляд разнообразие русской природы. Что можно увидеть в Мещерском крае? Цветущие, никогда не кошенные луга, стелющиеся туманы, сосновые боры, лесные озера, высокие стога, пахнущие сухим и теплым сеном. Сено в стогах остается теплым в течение всей зимы. Мне приходилось ночевать в стогах в октябре, когда иней покрывает траву на рассвете, и я вырывал в сене глубокую нору. Залезешь в нее – сразу согреешься и спишь в продолжение всей ночи, будто в натопленной комнате. А над лугами ветер гонит свинцовые тучи. В Мещерском крае можно увидеть, вернее, услышать такую торжественную тишину, что бубенчик заблудившейся коровы слышен издалека, почти за километры, если, конечно, день безветренный. Летом в ветреные дни леса шумят великим океанским гулом и вершины гигантских сосен гнутся вслед пролетающим облакам.

Вот невдалеке неожиданно блеснула молния. Пора искать убежища для спасения от неожиданного дождя. Надеюсь, удастся скрыться вовремя вон под тем дубом. Под этим естественным, созданным щедрой природой шатром никогда не промокнешь. Но вот отблистали молнии, и полчища туч унеслись куда-то вдаль. Пробравшись через мокрый папоротник и какую-то стелющуюся растительность, выбираемся на едва приметную тропинку. Как прекрасна Мещера, когда привыкнешь к ней! Все становится родным: крики перепелов, суетливый стук дятлов, и шорох дождей в рыжей хвое, и плач ивы над заснувшей рекой.

(По К. Паустовскому)

53

Теперь по деревням уже не водят медведей. Да и цыгане стали редко бродить, большей частью они живут в тех местах, где приписаны, и только иногда, отдавая дань своей вековой привычке, выбираются куда-нибудь на выгон, натягивают закопченное полотно и живут целыми семьями, занимаясь ковкой лошадей, коновальством и барышничеством. Мне случалось видеть даже, что шатры уступали место на скорую руку сколоченным дощатым балаганам. Это было в губернском городе: недалеко от больницы и базарной площади, на клочке еще не застроенной земли, рядом с почтовой дорогой.

Из балаганов слышался лязг железа; я заглянул в один из них: какой-то старик ковал подковы. Я посмотрел на его работу и увидел, что это уже не прежний цыган-кузнец, а простой мастеровой; проходя уже довольно поздно вечером, я подошел к балагану и увидел старика за тем же занятием. Странно было видеть цыганский табор почти внутри города: дощатые балаганы, костры с чугунными котелками, в которых закутанные пестрыми платками цыганки варили какие-то яства.

Цыгане шли по деревням, давая в последний раз свои представления. В последний раз медведи показывали свое искусство: плясали, боролись, показывали, как мальчишки горох воруют. В последний раз приходили старики и старухи, чтобы полечиться верным, испытанным средством: лечь на землю под медведя, который ложился на пациента брюхом, широко растопырив во все стороны по земле свои четыре лапы. В последний раз их вводили в хаты, причем, если медведь добровольно соглашался войти, его вели в передний угол, и сажали там, и радовались его согласию как доброму знаку.

(По В. Гаршину)

54

В течение прошлого лета мне пришлось жить в старинной подмосковной усадьбе, где было настроено и сдавалось несколько небольших дач. Никак не ожидал я этого: дачи под Москвой, никогда еще не жил дачником без какого-то ни было дела в усадьбе, столь непохожей на наши степные усадьбы, и в таком климате.

В парке усадьбы деревья были так велики, что дачи, кое-где построенные в нем, казались под ним малы, имея вид туземных жилищ под деревьями в тропических странах. Пруд в парке, наполовину затянутый зеленой ряской, стоял как громадное черное зеркало.

Я жил на окраине парка, примыкавшего к негустому смешанному лесу; дощатая дача моя была не достроена, неконопаченые стены, неструганые полы, мебели почти никакой. От сырости, по-видимому никогда не исчезавшей, мои сапоги, валявшиеся под кроватью, обрастали бархатом плесени.

Все лето почти непрестанно шли дожди. Бывало, то и дело в яркой синеве скапливались белые облака и вдали перекатывался гром, потом начинал сыпать сквозь солнце блестящий дождь, быстро превращавшийся от зноя в душистый сосновый пар. Как-то неожиданно дождь заканчивался, и из парка, из леса, с соседних пастбищ – отовсюду снова слышалась радостная птичья разноголосица.

Перед закатом по-прежнему оставалось ясно, и на моих дощатых стенах дрожала, падая в окна сквозь листву, хрустально-золотая сетка низкого солнца.

Темнело по вечерам только к полуночи: стоит и стоит полусвет запада по совершенно неподвижным, притихшим лесам. В лунные ночи этот полусвет как-то странно мешался с лунным светом, тоже неподвижным, заколдованным. И по тому спокойствию, что царило повсюду, по чистоте неба и воздуха все казалось, что дождя уже больше не будет. Но вот я, засыпая, вдруг слышал: на крышу опять рушится ливень с громовыми раскатами, кругом беспредельная тьма и в отвес падающие молнии.

Утром в сырых аллеях, на лиловой земле, расстилались пестрые тени и ослепительные пятна солнца, цокали птички, называемые мухоловками, и хрипло трещали дрозды. А к полудню опять парило, находили облака и начинал сыпать дождь.

(По И. Бунину)

55

Он сердито швырнул окурок, зашипевший в луже, засунул руки в карманы расстегнутого, развеваемого ветром пальто и, нагнув еще не успевшую проясниться от дообеденных уроков голову и ощущая в желудке тяжесть скверного обеда, принялся шагать сосредоточенно и энергично. Но как ни шагал, все, что было кругом, шло вместе с ним: и наискось ливший дождь, мочивший лицо, и заношенный студенческий мундир, и громадные дома, чуждо и молчаливо теснившиеся по обеим сторонам узкой улицы, и прохожие, мокрые, угрюмые, которые казались в дождь все, как один. Все это знакомое, повторяющееся день изо дня, надоедливо шло вместе с ним, ни на минуту, ни на мгновенье не отставая.

И вся обстановка его теперешней жизни, все одна и та же, повторяющаяся изо дня в день, казалось, шла вместе с ним: утром несколько глотков горячего чаю, потом бесконечная беготня по урокам.

И все дома его клиентов были на один манер, и жизнь в них шла на один манер, и отношения к нему и его к ним были одни и те же. Казалось, он только менял в течение дня улицы, но входил к одним и тем же людям, к одной и той же семье, несмотря на разность физиономий, возрастов и общественного положения.

Он позвонил. Долго не открывали. Загривов стоял насупившись. Дождь все так же косо мелькал, чисто омытые тротуары влажно блестели. Извозчики, нахохлившись, дергали вожжами так же, как и всегда. В этой покорности чувствовалась своя особенная, недоступная окружающим жизнь.

В пустой, голой, даже без печки комнате стояли три стула. На столе лежали две развернутые тетради с положенными на них карандашами. Обыкновенно при входе Загривова у стола его встречали, глядя исподлобья, два плечистых угрюмых реалиста.

Старший, вылитая копия отца, был в пятом классе. Глядя на этот низкий заросший жесткими волосами лоб, на эту срезанную назад тяжелую, неправильную голову, казалось, что в толстом черепе оставался очень небольшой уголок для мозга.

Загривов никогда не видел их матери, но почему-то казалось, что в младшем сквозь тяжелую оболочку отца сквозили мягкие, женственные черты матери, живые, жаждущие света, жизни. Казалось, он делал тщетные усилия и попытки выбиться из какой-то тяжелой, давившей обстановки, бился угрюмо, не умея и не имея с кем поделиться, отвести душу.

Со своими учениками Загривов никогда ни о чем постороннем не заговаривал. Между ним и его учениками всегда стояла стена отчуждения. В доме так же царила строгая, суровая тишина, как будто никто не ходил, не разговаривал, не смеялся.

(По А. Серафимовичу)

56
Метель

Долго мы ехали, но метель все не ослабевала, а, наоборот, как будто усиливалась. День был ветреный, и даже с подветренной стороны чувствовалось, как непрестанно гудит в какую-то скважину снизу. Ноги мои стали мерзнуть, и я напрасно старался набросить на них что-нибудь сверху. Ямщик то и дело поворачивал ко мне обветренное лицо с покрасневшими глазами и обындевевшими ресницами и что-то кричал, но мне не разобрать было ничего. Он, вероятно, пытался приободрить меня, так как рассчитывал на скорое окончание путешествия, но расчеты его не оправдались, и мы долго плутали во тьме. Он еще на станции уверял, что к ветрам всегда притерпеться можно, только я, южанин и домосед, претерпевал эти неудобства моего путешествия, скажу откровенно, с трудом. Меня не покидало ощущение, что предпринятая мною поездка вовсе не безопасна.

Ямщик уже давно не тянул свою безыскусную песню; в поле была полная тишина, белая, застывшая; ни столба, ни стога, ни ветряной мельницы – ничего не видно. К вечеру метель поутихла, но непроницаемый в поле мрак – тоже невеселая картина. Лошади как будто заторопились, и серебряные колокольчики зазвенели на дуге.

Выйти из саней было нельзя: снегу навалило на пол-аршина, сани непрерывно въезжали в сугроб. Я насилу дождался, когда мы подъехали наконец к постоялому двору.

Гостеприимные хозяева долго нянчились с нами: оттирали, обогревали, потчевали чаем, который, кстати сказать, здесь пьют настолько горячим, что я ожег себе язык, впрочем, это нисколько не мешало нам разговаривать по-дружески, будто мы век знакомы. Непреодолимая дрема, навеянная теплом и сытостью, нас, разумеется, клонила ко сну, и я, поставив свои валяные сапоги на протопленную печь, лег и ничего не слышал: ни пререканий ямщиков, ни перешептывания хозяев – заснул как убитый. Наутро хозяева накормили незваных гостей и вяленой олениной, и стреляными зайцами, и печенной в золе картошкой, напоили теплым молоком.

(По И. Голуб, В. Шейну)

57
Ночь в Балаклаве

В конце октября, когда дни еще по-осеннему ласковы, Балаклава начинает жить своеобразной жизнью. Уезжают обремененные чемоданами и баулами последние курортники, в течение долгого здешнего лета наслаждавшиеся солнцем и морем, и сразу становится просторно, свежо и по-домашнему деловито, точно после отъезда нашумевших непрошеных гостей.

Поперек набережной расстилаются рыбачьи сети, и на полированных булыжниках мостовой они кажутся нежными и тонкими, словно паутина. Рыбаки, эти труженики моря, как их называют, ползают по разостланным сетям, как будто серо-черные пауки, исправляющие разорванную, воздушную пелену. Капитаны рыболовецких баркасов точат иступившиеся белужьи крючки, а у каменных колодцев, где беспрерывной серебряной струйкой лепечет вода, судачат, собираясь здесь в свободные минуты, темнолицые женщины – местные жительницы.

Опускаясь за море, садится солнце, и вскоре звездная ночь, сменяя короткую вечернюю зарю, обволакивает землю. Весь город погружается в глубокий сон, и наступает тот час, когда ниоткуда не доносится ни звука. Лишь изредка хлюпает вода о прибрежный камень, и этот одинокий звук еще более подчеркивает ничем не нарушаемую тишину. Чувствуешь, как ночь и молчание слились в одном черном объятии.

Нигде, по-моему, не услышишь такой совершенной, такой идеальной тишины, как в ночной Балаклаве.

(По А. Куприну)

58
На сенокосе

Трава на некошеном лугу, невысокая, но густая, оказалась не мягче, а еще жестче, однако я не сдавался и, стараясь косить как можно лучше, шел не отставая.

Владимир, сын бывшего крепостного, не переставая махавший косой, почем зря резал траву, не выказывая ни малейшего усилия. Несмотря на крайнюю усталость, я не решался попросить Владимира остановиться, но чувствовал, что не выдержу: так устал.

В это время Владимир сам остановился и, нагнувшись, взял травы, не торопясь вытер косу и стал молча точить. Я не спеша опустил косу и облегченно вздохнул, оглядевшись.

Невзрачный мужичонка, прихрамывая шедший сзади и, по-видимому, тоже уставший, сейчас же, не доходя до меня, остановился и принялся точить, перекрестившись.

Наточив свою косу, Владимир сделал то же с моей косой, и мы не медля пошли дальше. Владимир шел мах за махом, не останавливаясь, и, казалось, не чувствовал никакой усталости. Я косил из всех сил, стараясь не отставать, и все более ослабевал. С деланным безразличием махая косой, я все более убеждался, что у меня не хватит сил даже для считанных махов косы, нужных, чтобы закончить ряд.

Наконец ряд был пройден, и, вскинув на плечо косу, Владимир пошел по уже хоженому покосу, ступая по следам, оставленным каблуками. Пот, не унимаясь, скатывался с моего лица, и вся рубаха моя была мокра, словно моченная в воде, но мне было хорошо: я выстоял.

59

Сумерки, может быть, и были причиной того, что внешность прокуратора резко изменилась. Он как будто на глазах постарел, сгорбился и, кроме того, стал тревожен. Один раз он оглянулся и почему-то вздрогнул, бросив взгляд на пустое кресло, на спинке которого лежал плащ. Приближалась прозрачная ночь, вечерние тени играли свою игру, и, вероятно, усталому прокуратору померещилось, что кто-то сидит в пустом кресле. Допустив малодушие, пошевелив брошенный плащ, прокуратор, оставив его, забегал по балкону, то подбегая к столу и хватаясь за чашу, то останавливаясь и начиная бессмысленно глядеть в мозаику пола.

В течение сегодняшнего дня уже второй раз на него пала тоска. Потирая висок, в котором от утренней боли осталось только ноющее воспоминание, прокуратор все силился понять, в чем причина его душевных мучений, и, поняв это, он постарался обмануть себя. Ему ясно было, что, безвозвратно упустив что-то сегодня утром, он теперь хочет исправить упущенное какими-то мелкими и ничтожными, а главное, запоздавшими действиями. Но это очень плохо удавалось прокуратору. На одном из поворотов, круто остановившись, прокуратор свистнул, и из сада выскочил на балкон гигантский остроухий пес в ошейнике с золочеными бляшками.

Прокуратор сел в кресло; Банга, высунув язык и часто дыша, уселся у ног хозяина, причем радость в глазах пса означала, что кончилась гроза и что он опять тут, рядом с человеком, которого любил, считал самым могучим в мире, повелителем всех людей, благодаря которому и самого себя пес считал привилегированным существом, высшим и особенным. Но, улегшись у ног хозяина и даже не пища на него, пес сразу понял, что хозяина его постигла беда, и поэтому Банга, поднявшись и зайдя сбоку, положил лапы и голову на колени прокуратору, что должно было означать: он утешает своего хозяина и несчастье готов встретить вместе с ним. Это он пытался выразить и в глазах, скашиваемых к хозяину, и в насторожившихся, навостренных ушах. Так оба они, пес и человек, любящие друг друга, встретили праздничную ночь.

(По М. Булгакову)

60

Я проснулся ранним утром. Комната была залита ровным желтым светом, будто от керосиновой лампы. Свет шел снизу, из окна, и ярче всего освещал бревенчатый потолок. Странный свет – неяркий и неподвижный – был вовсе не похож на солнечный. Это светили осенние листья.

За ветреную и долгую ночь сад сбросил сухую листву. Она лежала разноцветными грудами на земле и распространяла тусклое сияние, и от этого сияния лица людей казались загорелыми. Осень смешала все чистые краски, какие существуют на свете, и нанесла их, как на холст, на далекие пространства земли и неба.

Я видел сухую листву, не только золотую и пурпурную, но и фиолетовую, и серую, и почти серебряную. Краски, казалось, смягчились из-за осенней мглы, неподвижно висели в воздухе. А когда беспрерывно шли дожди, мягкость красок сменялась блеском: небо, покрытое облаками, все же давало достаточно света, чтобы мокрые леса могли загораться вдали, как величественные багряные и золотые пожары. Теперь конец сентября, и в небе какое-то странное сочетание наивной голубизны и темно-махровых туч. Временами проглядывает ясное солнце, и тогда еще чернее делаются тучи, еще голубее чистые участки неба, еще чернее неширокая проезжая дорога, еще белее проглядывает сквозь полуопавшие липы старинная колокольня.

Если с этой колокольни, забравшись по деревянным расшатанным лестницам, поглядеть на северо-запад, то сразу расширится кругозор. Отсюда особенно хорошо видна речонка, обвивающая подножие холма, на котором раскинулась деревня. А вдали виднеется лес, подковкой охвативший весь горизонт.

Стало смеркаться, с востока наносило то ли низкие тучи, то ли дым гигантского пожара, и я вернулся домой. Уже поздним вечером вышел в сад, к колодцу. Поставив на сруб толстый фонарь, достал воды. В ведре плавали желтые листья. Никуда от них не спрятаться – они были повсюду. Стало трудно ходить по дорожкам сада: приходилось идти по листьям, как по настоящему ковру. Мы находили их и в доме: на полу, на застеленной кровати, на печке – всюду. Они были насквозь пропитаны их винным ароматом.

61

После полудня стало так жарко, что пассажиры перебрались на верхнюю палубу. Несмотря на безветрие, вся поверхность реки кипела дрожащей зыбью, в которой нестерпимо ярко дробились солнечные лучи, производя впечатление бесчисленного множества серебряных шариков. Только на отмелях, там, где берег длинным мысом врезался в реку, вода огибала его неподвижной лентой, спокойно синевшей среди этой блестящей ряби.

На небе не было ни тучки, но на горизонте кое-где протянулись тонкие белые облака, отливавшие по краям, как мазки расплавленного металла. Черный дым, не подымаясь над трубой, стлался за пароходом длинным грязным хвостом.

Снизу, из машинного отделения, доносилось непрерывное шипение и какие-то глубокие, правильные вздохи, в такт которым вздрагивала деревянная палуба «Ястреба». За кормой, догоняя ее, бежали ряды длинных широких волн; белые курчавые волны неожиданно бешено вскипали на их мутно-зеленой вершине и, плавно опустившись вниз, вдруг таяли, точно прятались под воду. Волны без устали набегали на берег и, разбившись с шумом об откос, бежали назад, обнажая песчаную отмель, всю изъеденную прибоем.

Это однообразие не прискучивало Вере Львовне и не утомляло ее: на весь Божий мир она глядела сквозь радужную пелену тихого очарования. Ей все казалось милым и дорогим: и пароход, необыкновенно белый и чистенький, и капитан, здоровенный толстяк в парусиновой паре, с багровым лицом и звериным голосом, охрипшим от непогод, и лоцман, красивый чернобородый мужик, который вертел в своей стеклянной будочке колесо штурвала, в то время как его острые, прищуренные глаза неподвижно глядели вдаль.

Вдали показалась пристань – маленький красный дощатый домик, выстроенный на барке. Капитан, приложив рот к рупору, проведенному в машинное отделение, кричал командные слова, и его голос, казалось, выходил из глубокой бочки: «Самый малый! Задний ход!»

Около станции толпились бабы и девчонки; они предлагали пассажирам сушеную малину, бутылки с кипяченым молоком, соленую рыбу, вареную и печеную баранину.

Жара понемногу спадала. Пассажиры заметили, как солнце садилось в пожаре кроваво-пурпурного пламени и растопленного золота. Когда же яркие краски поутихли, то весь горизонт осветился ровным пыльно-розовым сиянием. Наконец и это сияние померкло, и только невысоко над землей, в том месте, где закатилось солнце, осталась неясная длинная розовая полоска, незаметно переходившая вверху неба в нежно-голубоватый оттенок вечернего неба.

(По А. Куприну)

iknigi.net

Предложения со словосочетанием СВЕТ КОМНАТЫ

Неточные совпадения

Несмотря на предобеденный час зимнего ясного дня, в комнате царил густой полумрак, и можно было видеть лишь то, что едва обозначалось слабым светом из-за белой простыни, играющей роль занавески на единственном в комнате окне, напротив стены, у которой стояла кровать на железных ножках, аккуратно покрытая бежевым одеялом, натянутость которого лишь подчёркивали подоткнутые рваные края и впадину в форме тела посредине. Пускай они заходят в квартиру не реже, чем через день, в разное время суток, вечером обязательно включают свет в комнатах и на кухне, регулярно вынимают корреспонденцию из газетного ящика и обращают внимание на людей, отирающихся возле вашей двери. Стены комнаты, обитые тонкой нежно-розовой материей, в солнечном свете, льющемся из раскрытого окна, отливали золотом. После света свечи комната казалась непроглядно тёмной. Через окна, находящиеся под потолком, в комнату лился белый свет. Это ужасно приятно… Все предметы вокруг становятся зыбкими и погружаются в мягкий сиреневый свет, который постепенно вкрадывается в ночную комнату. Проезжающая по шоссе машина высветила окна в комнате; свет пополз по потолку, стене, исчез. Войдя в комнату, удивилась ещё больше — стены золотисто-парчовые и лучи света отсвечивали, создавая замысловатый, удивительный узор. Прости, я очень прошу тебя, — в это мгновение словно вспышка пронеслись по комнате злые чары, и я вновь увидел то, как едва теплится жизнь в сердце, как трещат рёбра под напором излучающих свет цепей. В комнату ворвался красноватый свет, заигравший на потолке. Будто бы полившись в комнату, когда я открыл глаза, свет поразил меня. Наконец явственно услышал он страшный, последний стон венгерца, стон души, вырывающейся из тела… И потом долго длилось молчание, и потом шаги двух — не говорю людей, — но существ по комнате… С треском растворились двери, свет фонаря сверкнул в коридоре — и он увидел… Это прикосновение можно передать словом, но в живописи трепет касания сочетается с выражением слепого лица, с густой темнотой, которая заполнила комнату, с лучом света, упавшим на истоптанную пятку блудного сына. Она везде повключала свет, но в комнатах всё было на своих привычных местах и никаких признаков беспорядка. Призрачный бледный свет от электрической лампочки падает на тёмные разводы на полу, на оборудование, одежду и оружие, заполнившие комнату. Теперь комнату заливал солнечный свет, а мужчина стоял передо мной. Картина поменялась, а чувство скованности и неловкости осталось. Огромное зеркало помимо основной выполняло роль дополнительного источника света, потому что стояло как раз напротив распахнутого окна и лучи солнца, отражающиеся в нём, наполняли комнату ярким, слепящим светом. Тем временем комната наполнялась усталыми ковбоями. Парни сначала расположились снаружи под светом звёзд, но ломота в усталых телах загнала их под крышу. Если францискане, три месяца провёдшие в храме, считают это великим подвигом и громко похваляются им пред своими поклонниками, то что же сказать о беспрерывных трудах, которые постоянно несут святогробские иноки, о ежедневно бессонных ночах, о помещении, состоящем, например, у очередных иеромонахов из низких и сырых комнат (расположенных в нижнем этаже внутренней галереи с западной стороны кувуклии), которые днём и ночью освещает один свет — неугасимой лампады пред иконою? До 1818 года не был я занят ничем; всё моё знакомство со светом ограничивалось ежедневным ожиданием в переднях или секретарской комнате, где, подобно бирже, собирались ежедневно в 10 часов все генерал-адъютанты, флигель-адъютанты, гвардейские и приезжие генералы и другие знатные лица, имевшие допуск к государю. Дни, когда ты в отпуске где-нибудь у моря в жаркой стране, почти всегда начинаются одинаково, и всегда с прекрасного настроения, ведь стоит только раскрыть жалюзи, как комнату в ту же секунду заливает яркий солнечный свет. Везде горел свет, дверь в комнату была приоткрыта. И это — моё, и это последнее, но хочу, чтоб оттуда на всю комнату был свет. Ослепительная вспышка молнии на мгновение озарила комнату призрачным светом. Общий свет в комнате с треском мигнул, попытался погаснуть, но передумал: наоборот, загорелся очень ярко. Свет в комнате был потушен. При распределении в квартире или доме комнат между членами семьи рекомендуется согласовывать расположение комнат по сторонам света не с личными триграммами, а с ролью человека в семье. За шкафом, в большей половине комнаты горел довольно яркий свет и оттуда раздавались характерные звуки. Я замерла у двери своей комнаты, не зная, что ему ответить. Выключить свет с восходом солнца я даже не подумала, попросту об этом забыв. Можно покружиться по комнате: птички на обоях детских ещё времён почти щебетали, полы цвета яичного желтка казались тёплыми и залитыми светом, хотя солнца не было, их так и хотелось попробовать босой ногой. В комнате они выглядят карими, но при солнечном свете кажутся намного светлее, и становится заметен зеленоватый оттенок. Я зачем-то обошла комнаты и включила везде свет. Если вы настолько благополучны, что имеете несколько балконов и можете выбирать стороны света, на которые окна вашей комнаты ориентированы, выберите юго-запад, но не это важно — лучше комната с северной стороны, но с видом на сад, чем юго-западная с видом на автомагистраль. И вправду, через мгновение мы оказались в комнате с высоким потолком, оборудованной верхним светом, где присутствовали мольберты, шкаф с реквизитом, помост и прочие атрибуты, необходимые художнику для работы; не было там только живописных полотен. Когда я проснулся, в сумрак комнаты сквозь дверные щели врывались лучи дневного света. В комнате темно, немного подрагивает на стенах свет от костров. Эти страхи пока не проходят, и каждый вечер он боится гасить свет: мы зажигаем свет в коридоре и открываем настежь двери в комнату, где он спит. Ставни были распахнуты, вечерний красноватый свет лился в комнату. Мне было почти больно от этого резко белого звёздного света, мне хотелось укрыться куда-нибудь в тень, растянуться на циновке, не чувствовать блеска на себе, а только над собой и отражения его от вещей — как смотрят на внешний мир из затемнённой комнаты. Если вы как следует проанализируете воздействие отдельных цветов, то сможете целенаправленно использовать их для массажа — будь то цвет стен комнаты, в которой проводится массаж, или цветовая терапия разноцветными источниками света. Знакомая комната, свет уличных фонарей, проникающий через опущенные шторы, стук колёс проезжавших экипажей, соседские часы, пробившие три, — всё это подействовало на неё успокоительно. Здесь особенно хорошо в солнечный день, из огромного окна свет заливает всю комнату! Солнечный свет, падающий из окна в аквариум, расположенный в глубине комнаты, расцветит водных обитателей в самые яркие тона. Не снимая обуви, прошёл в комнату, машинально включил свет, бросил ключи на стол, открыл дверцу старой стенки. Через окна и центральный вход в дом, выходящие на восток, в комнату струится утренний свет. Одевшись и погасив в лаборатории свет, он уже почти закрыл дверь, но… в тёмной комнате что-то мелькало. Большие окна, открывающие ни с чем не сравнимый вид на весенний сад, полный зелени, пропускали столько солнечного света, что комната казалась золотой. В комнату проникал свет уличных фонарей, так что кладовку-то я нашёл без труда. До 1818 года не был я занят ничем; всё моё знакомство со светом ограничивалось ежедневным ожиданием в передних или секретарской комнате… От нечего делать вошло в привычку, что в сём собрании делались дела по гвардии, но большею частью время проходило в шутках и насмешках насчёт ближнего; бывали и интриги. Тогда учитель подошёл к окну и раздвинул шторы. Была середина дня, и яркий свет солнца осветил комнату. Белая, гладкая комната, холодный, фоновый свет ультрафиолета, прохладный воздух, отсутствие звуков. Когда зашли, автоматически зажёгся яркий свет, точнее, мне показалось, в комнате взошло солнце. Посредине комнаты с потолка свисала тускло горевшая лампа, отбрасывавшая ничтожный свет на малую часть огромного покоя. Дежурный окинул взглядом поймавшую его чёрную чужую комнату и понял, что теперь не сможет заставить себя включить свет. В комнату ворвался утренний свет. Следуя за своей провожатой, я неожиданно оказался в просторной угловой комнате, залитой ярким светом из двух высоких окон. Серебряный свет стал ярче, и теперь заполнял всю комнату, а у кровати лежала лунная дорожка. Несколько мгновений спокойствие в комнате нарушалось только дыхание двух мужчин да движением причудливых теней, отбрасываемых жёлтым светом качающегося уличного фонаря за окном. Ночник на столике около кровати распространял по комнате неяркий свет. Давно замечено, что комната, в которой горит лампа под красным абажуром, кажется теплее, чем помещение, освещённое синим светом; светло-жёлтый цвет сделает тяжёлый предмет более лёгким; апельсин покажется не таким душистым, если съесть его в темноте, когда мы не видим цвет плода. Включив ночник, комнату залил мягкий свет. Обитые тёмным бархатом стены словно уменьшали свет, но тем ярче играл он на щедро вызолоченных украшениях стен и дверей, на шёлковой и атласной обивке мебели, в высоких, доходивших до потолка, зеркалах и даже на гладком, как лёд, паркете, тем ярче освещал он дорогие картины, статуи и вазы, в избытке украшавшие все эти комнаты. Раскрыв глаза, увидел, что она стоит посреди комнаты и верещит на чём свет стоит. Мастерская располагалась с другой стороны дома и смотрела на улицу огромным, во всю стену, окном, через него комнату заливал белый свет местного солнца. Её серебристый свет заливал комнату, отбрасывая на стены таинственные тени. Отец поднялся с кресла, выключил свет в комнате, отдёрнул тяжёлые портьеры и распахнул оба окна. Другой пример: живёт человек в комнате, где мало света; войдёт он в чужую, более светлую, — ему приятно; придёт оттуда к себе — рефлекс принял другую физиономию; но стоит этому человеку посидеть в подвале, — тогда и в свою комнату он войдёт с радостным лицом. Открыв дверь, я вошёл, оставив дверь открытой, чтобы свет из прихожей светил в комнату, которая была тёмной. Уходя в ночь, солнце пряталось за верхушки деревьев и озаряло тёплым светом всю комнату, согревая её. Свет был таким ярким, что вся комната озарилась сиянием, тьма рассеялась, а фигура фантома скорчилась в полутени за спинкой кровати. Где находится эта светлая сухая комната без окон, день и ночь освещаемая лампой дневного света? Темнота, и только лёгкая полоска света, пытающаяся просочиться через дверной проём, немного освещала небольшую комнату. Белый и ровный свет наполнял комнату. Но яркий свет неба, на этой высоте, придавал комнате вид какого-то юношеского веселья, игривой свежести. Посредством хитрости проник ты в его комнату, чтобы завладеть его собственностью, и вот готов так же коварно отнять его жизнь — отнять её у безоружного, спящего, чтобы он отправился на тот свет, не покаявшись в своих грехах! Свет в здании был уже везде погашен и только в глубине коридора на первом этаже слабо и сонно светилась лампочка в комнате сторожа. Внешние стены помещения были полностью стеклянными, в связи с чем пространство было сплошь залито дневным светом, внутренняя отделка комнат в светлых и контрастных тонах, стильная мебель и замысловатые дизайнерские решения лишь подчёркивали ощущение простора и комфорта, столь странное и непривычное для любого обычного москвича, привыкшего к массивным стенам многоэтажек, хроническому дефициту жилой площади и унылому виду из окна на заставленный машинами двор или какой-нибудь местный магазин. Тёмная прежде комната вдруг вся наполнилась светом — зеленоватым, бледным, но в то же время пронзительным светом, высветившим даже самые тёмные углы комнаты. Комната была наполнена солнечным светом. Он потянулся к стоящей на столе бутылке, пробка покинула горлышко с лёгким хлопком, и терпкая краснота разлилась по бокалам, кроваво преломляя неверный свет фонаря и наполняя комнату карамельно-тёплым ароматом смолы, орехов и винограда. Даже половины тех ощущений, что вы достигаете на солнечном свету, вы не получите в своих тёмных комнатах! Витраж, пропуская свет, должен наполнять комнату сиянием, но при этом он не должен быть чересчур пёстрым, поскольку цветовые пятна, слившись, перестанут играть на свету, то есть соотношение «свет — витраж» утратит эффект, который первоначально в него закладывался. Посреди комнаты в слабом, жёлтом круге света, даваемого единственной горящей свечой, лежал незнакомец. Едва войдя, оно провело рукой вблизи одной из стен, и комнату тотчас залил бледно-оранжевый тёплый свет. Она поставила пластинку, и три французских парня запели на разные голоса в комнате, пропахшей томатами и чечено-ингушским коньяком, о том, что они прошли весь белый свет и видели такое, что тебе и не увидеть никогда. В комнате было темно, но падающий из окна лунный свет позволял разглядеть детали скудной обстановки. Но плечо это пожелало удержать меня от стремления подняться к окну, открыть его и дать полдневному свету войти в комнату. Слабый свет, дрожа и замирая, расплылся по комнате, уставленной похожими на гробы партами. Для настоящей и будущей жизни человека крайне важно, чтобы он на этой ступени не всосал в себя ничего болезненного, ничего тупого, пошлого, ничего двусмысленного или дурного, а поэтому взгляды и выражение лиц окружающих должны быть тверды и уверены, должны возбуждать и питать доверие, всё окружающее должно быть чисто и ясно; чистый воздух, обильный свет, чистая комната, как бы она ни была бедна в других отношениях… Матери знают… что первая улыбка ребёнка составляет такой определённый период в развитии его, что она является выражением, по меньшей мере, телесного «самонахождения», если не гораздо большего… Было утро. Яркий солнечный свет падал на моё лицо. Было светло и ярко. Я бросил взгляд на левый верхний угол комнаты. Паутины не было. Паука, тоже. Можно разнообразить игру в «прятки» таким образом, чтобы прятались не люди, а игрушки, то есть взрослый прячет игрушки в разных комнатах, в одной из них погашен свет, а ребёнок должен их найти. Свет, исходивший от светильников в углах комнаты, был неярок, мягок, желто-оранжев. Вся комната была озарена красным трепещущим светом, где-то трещало и гудело. А в свете, падающем из комнаты на пол, что-то блеснуло. Всего же было пятнадцать комнат, из них двенадцать жилых, на четыре человека каждая, и располагались они корпусами, по разным сторонам света, на которые были ориентированы стены. Обычно, когда мы ложимся спать, мама открывает в нашей комнате форточку и гасит свет. Не понимая, где находится, она окидывала взглядом незнакомую комнату, наполненную мягким сероватым светом. А в следующую секунду в комнате вспыхнул яркий свет, как будто ночь внезапно сменилась солнечным полднем. И вместе с солнечным светом сотворяет комнату. Если я сижу в тёмной комнате и вижу тонкий луч света, есть два способа моего отношения к этому. Дверь открылась почти мгновенно, и комнату затопил мягкий рассеянный свет. Они вместе вступили в небольшой вестибюль, на каждой стороне которого располагались парадные комнаты, обустроенные самым тщательным образом, отсутствовал только потолок, и над головой видна была крыша, сквозь которую, заливая внутреннее пространство, падал магический голубой свет луны. Крик его потонул в ужасном грохоте, долгом и близком, меж тем как яркий свет осветил комнату. Приятный голубоватый свет разлился по комнате, вырвав из сумрака сидящие за столом фигуры. Длинная, похожая на пещеру комната сияла — отполированные до блеска полы медового оттенка и стены цвета слоновой кости ловили свет точечных ламп, размещённых так, чтобы подчеркнуть красоту драгоценных камней и усилить их блеск. Лунный свет проникал в окошко соседней ванной комнаты. Мы спустились на подземный этаж отеля, на котором, как оказалось, было много всевозможных развлечений: игровые автоматы, библиотека, бильярд, боулинг, ещё какие-то комнаты, до которых мы просто не дошли, даже каток, который выглядел как восьмое чудо света, настолько экзотическое впечатление производил он на изнывающих от жары вне гостиницы отдыхающих, и, наконец, искомый компьютерный зал, который был абсолютно пуст, не считая сидящего в углу и следящего за порядком работника отеля. Она выключила свет, проверила, что радионяня включена, и выскользнула из комнаты. Осматриваясь, я заметил, сквозь щель, в соседней комнате свет, вспомнил свою попутчицу и постучался к ней в двери. По тонкой полосе света она различила очертания двери зловещей комнаты. Ослепительно-белый свет залил комнату, разбросанные вещи, особо выделив тёмное пятно на ковре. Он взял комнату против самой фонарной будки, и завтра преспокойно сядет у окна со спущенными занавесками в 10 часов 22 минуты, а когда увидит нас сидящими на бочонке с золою, то скажет себе: «Одного из этих людей я видел в поезде», схватит в мгновение ока саквояж и удерёт на край света. Вечером, когда включается свет в комнатах, окна нужно занавешивать. Я подскочил к выключателю и вырубил свет в комнате, а через мгновение уже чуть отодвинул штору, всматриваясь в уличную непогоду. Оставшись одна, я сбросила туфли и только после этого обратила внимание, что закрыть тяжёлую дубовую дверь до конца мне не удалось: в комнату нитью просачивался слабый свет. Мало того, она была дополнительно прикрыта, чтобы в комнате был полумрак и свет падал бы только на меня. Он сел в постели и увидел, что комната наполнена лунным светом. Старуха больше всего на свете боялась простуды, притом не столько у себя, сколько у внука, и потому комнаты натапливали до 20 градусов, причём бедного мальчика ещё безжалостно кутали в какую-то шубку. Большая комната также была обрамлена небесно-голубой резьбой, а на потолке мерцали звёзды, освещая внутреннее пространство мягким серебряным светом. Солнечный свет лился в комнату через широкое окно, занавешенное прочти прозрачной тканью. Единственным источником света в комнате являлся небольшой светильник, встроенный в стену прямо у двери с крохотным стеклянным окошком. Как всегда, гости, сняв обувь в вымощенном камнем внутреннем дворике, при свете маленькой керосиновой лампы проходят в комнату слева от входа. В комнате свет был нормальным, жёлтым. Иногда он сам зажигает свет в своей комнате и так засыпает. Она никогда не зажигает в комнате свет (только свечи), и вообще, говорят, странная. Если я тогда не застрелился… то, клянусь вам, это была не трусость… для меня было бы облегчением спустить уже взведённый холодный курок… но, как бы объяснить это вам… я чувствовал, что на мне ещё лежит долг… да, тот долг помощи, тот проклятый долг… меня сводила с ума мысль, что я могу ещё быть полезен ей, что я нужен ей, уже… это было ведь утро четверга, а в субботу… я ведь говорил вам… в субботу должен был прийти пароход, и я знал, что эта женщина, эта надменная, гордая женщина, не переживёт своего позора перед мужем и перед светом… О, как мучили меня мысли о бессмысленно потерянном драгоценном времени, о моей безумной опрометчивости, сделавшей невозможной своевременную помощь… часами, часами, клянусь вам, ходил я взад и вперёд по комнате и ломал себе голову, стараясь найти способ приблизиться к ней, исправить свою ошибку, помочь ей… Что она больше не допустит меня к себе, было для меня совершенно ясно… я всеми своими фибрами ощущал ещё её смех и гневное вздрагивание её ноздрей… часами, часами метался я по своей узкой комнате… был уже день, время приближалось к полудню… Свет проникал сюда из отверстия в потолке, а к этому отверстию с пола комнаты поднималась высокая каменная лестница. Комнату заливал солнечный свет; здесь было тепло. Свет в комнате был включён, но он был не слишком ярким, поэтому парня потянуло в сон. Комнату заливал красноватый свет летнего вечера. Когда маскарад был закончен, мы выскользнули из комнаты, и почти побежали по коридору, освещаемому светом факелов. Проснёшься утром, по стёклам маленьких окон методично стучат дождевые капли, в комнате какой-то неприятный, кислый полумрак, — ни свет, ни тьма, — ну, думаешь, должно быть ещё рано… Нет, какой там рано! Ей было так плохо, что она даже забыла погасить свет в комнате, но родителям тоже было не до того, и никто не пришёл к ней и не сказал, что пора спать, хотя на дворе была уже почти полночь. Расхаживая по комнате, я думал и смотрел на лунный свет, серебристым блеском заливавший небесный свод, и таинственное море кустарника, наблюдал за причудливой игрой его на воде. Минимальный свет обеспечивают окна более удачливых постояльцев, в комнатах которых горят свечи. Он погасил в комнате верхний свет и тоже пришёл в кухню. Речь, кстати, вовсе не идёт о стремлении к тому, чтобы участник, войдя в комнату, моментально ощутил себя самым счастливым человеком на свете, оказавшимся в сказке. В гостиной-то я свет успел выключить, но в комнате сестёр он наверняка горит, ведь они не знали, что нужно затаиться. Несколько секунд стояла на пороге, напряжённо прислушиваясь к тишине, затем лёгким движением руки пробудила парочку магических светлячков, и комнату затопил мягкий оранжевый свет. В проёме, освещённый сзади светом из смежной комнаты, стоял очень высокий парень с почти белыми длинными волосами. Засыпать один я тут не боялся: комната примыкала к гостиной, откуда доносились голоса мамы и тёти, допоздна болтающих обо всём на свете. При тусклом свете в самом тёмном углу комнаты ей иногда казалось, при беглом взгляде, что это действительно её муж. В потолке, также, как и в большой комнате, было сделано несколько созвездий, отбрасывающих свет на одну из стен. В библиотеке было темно; подойдя к окну, я раздёрнула тяжёлые гардины и впустила в комнату утренний свет. В дальнем углу комнаты несколько светильников, похожих на щупальца осьминога, вращались, проливая свет на механизм. Из дверных щелей в темноту комнаты сочился лунный свет. Девушка снова села постели и уже не включая света попыталась разглядеть того ходил по её комнате. Никого. В комнате были низкие потолки и узкие прорези окон, через которые едва мог пробиться солнечный свет. Это качаются-перемигиваются фонари за окном комнаты, их свет немного отражается здесь, в зеркале прихожей, вот и получается, что тень маячит. Яркий свет за окном безжалостно подчёркивал полумрак комнаты. У комнаты старшей сестры она остановилась: свет горит и голоса какие-то! Создайте атмосферу: выключите свет, зажгите в комнате особые благовония, наденьте специальную одежду — определённой длины и мягкости, сядьте на специальный коврик, в определённую позу. Свежим июньским утром, сквозь изумрудные листья старой липы за окном, в комнату весело пробивались солнечные лучи, озаряя стены и мебель ярким светом. Проверьте, возможно свет, бьющий вам в окна или из комнат, мешает вам заснуть. Перед ним была совершенно незнакомая комната, абсолютно белая и холодная; тусклый свет возле двери слабо освещал помещение. Вчерашние ночные сомнения и тайны отступили под солнечным светом, залившим комнату. Если в затемнённой комнате свести кончики пальцев, а потом снова развести, между ними появится полоска света. Постепенно, по мере её расчистки, из земли появились на свет массивные порталы входов и охраняющие их крылатые чудовища с человеческими головами, комнаты, залы, внутренние дворики. Свет стал ещё ярче, заполняя все уголки комнаты. Открыв двери, прежде чем включить свет, так как был уже вечер, я быстрым взглядом оглядел комнату, к счастью, она была пуста. Свет в комнате следует погасить и зажечь три свечи. Места в помещениях находятся дальше чем на 2, 5 м от южных, восточных и западных окон, например в центре комнаты, прихожей или у внутренней стены, куда не попадает прямой солнечный свет. Было темно, но видно, что в комнате горит свет. В комнате были зашторены окна, и только слабый свет лампы освещал лица сидевших за столом. Свет из комнаты падал тонким жёлтым лучом. Ты вытащил из портфеля ещё один, и комната озарилась странноватым голубым светом — таким холодным и неуютным после нежно-золотистого сияния свечей. Но зелёный свет, заливший комнату, обнажал абсолютно всё.

kartaslov.ru

Подскажите пожалуйста срочно что это за диктант!!! СМ. ВНУТРИ

Я встал ранним утром. Комната была залита ровным жёлтым светом. Свет шел из окна и ярче всего освещал потолок. Этот неяркий и неподвижный свет исходил от осенних листьев. За долгую и ветреную ночь сад сбросил сухую листву. Она лежала разноцветными грудами на земле ираспространяла тусклое сияние, и от этого сияния лица людей казались загорелыми. Я видел разную сухую листву: золотую, пурпурную, фиолетовую, серую и почти серебряную. Мокрые леса загорались величественными багряными и золотыми пожарами. Теперь конец сентября, и в небе сочетаются голубизна и тёмно-махровые тучи. Временами проглядывает ясное солнце, и тогда ещё голубее становятся чистые участки неба, ещё чернее неширокая дорога, ещё белее старинная колокольня. Если забраться по деревянным лестницам на эту колокольню, то особенно хорошо будет видна серебряная речонка и далёкий лес.

Я проснулся ранним утром. Комната была залита ровным жел- тым светом, будто от керосиновой лампы. Свет шел снизу, из окна, и ярче всего освещал бревенчатый потолок. Странный свет — неяр- кий и неподвижный — был вовсе не похож на солнечный. Это све- тили осенние листья. За ветреную и долгую ночь сад сбросил сухую листву. Она лежала разноцветными грудами на земле и распространяла тусклое сияние, j. i ‘и от этого сияния лица людей казались загорелыми. Осень смешала все чистые краски, какие существуют на свете, и нанесла их, как на холст, на далекие пространства земли и неба. Я видел сухую листву, не только золотую и пурпурную, но и фио- летовую, и серую, и почти серебряную. Краски, казалось, смягчи- лись из-за осенней мглы, неподвижно висели в воздухе. А когда бес- прерывно шли дожди, мягкость красок сменялась блеском: небо, по- крытое облаками, все же давало достаточно света, чтобы мокрые леса могли загораться вдали, как величественные багряные и золотые по- жары. Теперь конец сентября, и в небе какое-то странное сочетание наивной голубизны и темно-махровых туч. Временами проглядывает ясное солнце, и тогда еще чернее делаются тучи, еще голубее чистые участки неба, еще чернее неширокая проезжая дорога, еще белее про- глядывает сквозь полуопавшие липы старинная колокольня. Если с этой колокольни, забравшись по деревянным расшатан- ным лестницам, поглядеть на северо-запад, то сразу расширится кругозор. Отсюда особенно хорошо видна речонка, обвивающая под- ножие холма, на котором раскинулась деревня. А вдали виднеется лес, подковкой охвативший весь горизонт. Стало смеркаться, с востока наносило то ли низкие тучи, то ли дым гигантского пожара, и я вернулся домой. Уже поздним вечером вышел в сад, к колодцу. Поставив на сруб толстый фонарь, достал воды. В ведре плавали желтые листья. Никуда от них не спрятать- ся — они были повсюду. Стало трудно ходить по дорожкам сада: приходилось идти по листьям, как по настоящему ковру. Мы нахо- дили их и в доме: на полу, на застеленной кровати, на печке — всюду. Они были насквозь пропитаны их винным ароматом.

touch.otvet.mail.ru